“Овцы в волчьих шкурах” 10.05.2015 02:31 – 10.11.2019 12:52

Заметки на полях истории

“Овцы в волчьих шкурах”

8 Декабря 2014

Чем дальше, тем больше российский кинематограф произ­водит впечатление, близкое тому которое возникало от про­смотра голливудских фильмов “про Русских” времен “холод­ной войны”, грубо говоря, “с Анной Карениной в папахе или ушанке”. Трудно­сти восприятия среднестатистически образо­ванными Европей­цами, особенно может быть их отпрысками Американцами, российской дей­ствительности вполне объяс­нимы, как напри­мер, вполне за­служена самооценка Американ­цев их роли во ВМВ, их жертв во имя победы, поскольку те жертвы, которое периодически при­носило Российское обще­ство на алтари своих побед (пятые, четвертые, третьи части населения), объ­ективно не могут ук­ладываться в сознание Ев­ропейца, ибо они абсолютно несо­вместимы с жизнью, выража­ясь паталогоа­на­томическим язы­ком, Западного общества как такового, об­ще­ства с приорите­том ценности человеческой жизни. Самоус­лаж­дение демонст­рируемое многими современ­ными россий­скими художниками от кино (чего стоит одна только громкая “интер­претация” Ми­халковым “12 разгневан­ных мужчин”, ко­торым он нашел дос­тойную альтернативу в лице себя самого, т.е. фактически “оп­роверг” чуть ли не весь изобретенный Голли­вудом “юридический” жанр) ле­жит в об­щей плос­кости со­циальных про­цессов на лишенном “доброго пас­тыря” пост-Со­ветском про­странстве, где каждая “овца”, уже без строе­вой подготовки (теперь сама себе “царь”, даже как бы в соответ­ствии с Биб­лейской этимо­логией имени Рос­сии), ищет свой путь ду­ховного самовыраже­ния. И что же она нахо­дит? Обще­ства ры­ночных “волков” вырабатывают и счи­таются с этикой “пра­вильного питания”, воплощенной в Вар­варских правдах, Рим­ском праве, кодексе Юстиниана, Ланд­слаге, Хар­тии вольно­стей, городском праве, Биле о пра­вах, Гражданском ко­дексе Напо­леона и т.п. Этика ритуальных тео­кратических об­ществ осно­вана на свя­щенных текстах Биб­лии, Корана, Упа­нишад, Кон­фуция и т.п. В обществах же, никогда не знавших ни­какой другой “этики” кроме “кнута и пряника”, пе­риодиче­ски случаются “по­слабления”, “бо­ярские правле­ния”. И в такие “ми­нуты” первое до чего дотя­ги­ваются самые амбици­озные и энергичные “овцы” остаются… все те же “кнут и пря­ник”. А “овцы” отнюдь не так наивны, чтобы отказы­ваться от этой “лафы”. Почти на уровне подсоз­нания эконо­мическая и до­черняя к ней этическая многовеко­вые привычки самовыра­жа­ются тягой к их духовным корням, воплощаю­щейся в “науке” – в популярности “беллетристики от науки” Гумилева, “новых хронологиях” (при чем, видимо тоже “в от­дельно взя­той стране”), придумывании “влесового прошлого”, на эстетиче­ском уровне – в таких произведе­ниях как “Мон­гол”. И сколь трогательной и законо­мерной для соци­альной системы, склон­ной к перманентному воспроизведе­нию своих архетипов, “на­чинаний с нуля”, пере­строек, “выскаки­ваний из грязи”, выглядит простодушная вера в возможность “по­строе­ния” и суще­ствова­ния на этой почве ка­ких угодно ино­стран­ных “измов” и даже, если хочется, в обрат­ном по­рядке (ком­мунизм > социа­лизм > капи­та­лизм).