Этнонимика древнерусских договоров 02.03.2018 15:01 – 01.03.2020 00:55

Этнонимика древнерусских договоров

(4 Июня 2017)

Этнонимика договора Новгорода с Готским берегом и Немец­кими городами (1189-1199) (в списке 1259-1265 годов)

Роусь: 1

Роусинъ: 2

Роускые города: 1

Варѧгъ: 2

Новгородъци: 1

Новгороци: 1

Новгородецъ: 3

Новгородецъ посолъ: 1

коупчина Новгородецъ: 1

Новгороцкое попъ: 1

Немьчи: 1

Немчи: 1

Немци: 3

Немчинъ: 3

Немчинъ коупецъ: 1

Немьцкые сыны: 1

Немецкыи посолъ: 1

Немечьска земля: 1

Немецкъе попъ: 1

Гты: 1

Гтѧне: 1

Гъцкъ берегъ: 1

Латиньскыи языкъ: 1

Этнонимика договоров Смоленска с Ригой и Готским бе­регом XIII-XIV веков.

Список К (1233-1240)

Немьци: 2

Немѣчи: 1

Немьчи: 1

Нѣмьчи: 1

Немѣчичь: 2

Немьчиць: 14

Нѣмьчиць: 3

Немьчичь: 7

Немьчьскыи гъсть: 2

Немѣчьскыи гъсть: 1

Смолнѧн-е/ы: 5

Смолнѧнинъ: 19

Роусьскыи гъсть: 3

Роусинъ: 7

Роусь: 1

--------------------------------------------------------------------------------

Я: Торговые партнеры Смолян и в Риге, и на Готланде (точнее в Висбю – “штаб-квартире” ранней Ганзы) представлены этническими Немцами, Готы или тем более Варяги (“скандинавы”) здесь уже не фигу­рируют.

Абсолютное господство в данном договоре суффиксации на “-иць/-ичь” для единственного числа от “Немьци” коррелирует с место­распо­ложением Смоленска в приблизительном центре восточносла­вянского ареала этнонимов на “-ичи”, а также относительно близко хронологии “Слова о полку Игореве” с его Русичами. При этом, под 1149 годом начальная русская летопись и в книге Лаврен­тия, и в Ипа­тьевском списке знает этноним Нѣмчичь, а под 1268 го­дом в Галицко-Волынской летописи упомянут Нѣмѣчинь. Возможно новгородский пример (“-инъ”) подсказывает проявление сверх какой-то общерус­ской меры “кривич­ской” локальности в предпочтении пер­выми смо­ленскими договорами (K и списками рижской редакции до­говора 1229 года – Е, D) формы на “-ич”?

--------------------------------------------------------------------------------

“…а поставити и передъ соудьею ать выдасть и судья. Тако же и Немьчицю Смолиньскѣ поставить и передъ кнѧземь ать выдасть и кнѧзь.”

“Оже боудѣть Смолнѧниноу съ Немьчичемъ тѧжа въ Ризѣ тоу сѧ тѧжють передъ Рижьскимь соудьею. Боудѣть ли тѧжа Смолнѧниноу съ Немьчицемъ на Гътьскъмь березѣ, а судити и Гътьскымь со­удьямъ… Бо­удѣть ли тѧжа Смоленьскѣ Немьчицю съ Смолнѧниномъ соудити я Смолѣньскомоу кнѧзю…”

--------------------------------------------------------------------------------

Я: Данного рода документы ещё раз демонстрируют нам обще­ственно полезное предназначение княжеской власти, по-видимому ис­конное и важнейшее.

Можно отметить общую некоторую “полисную” смещён­ность в само­сознании древнерусских общин извне (в двух данных случаях – Новго­род и Смоленск) пределов изначальной Русской земли X-XI ве­ков Сред­него Приднепровья и для домонгольского времени. Хотя “общевосточно­славянское” (политическое по происхождению в IX-X-XI и ещё в XII ве­ках – от имени скандинаво-славянской общины, по­литически орга­низо­вавшей огромное пространство) самосознание четко, примерно в равном соотношении, выражено соответствую­щими терминами (Русь, Русин, Рускые города, Русьскыи гъсть) и в до­говоре Новгорода, и в договоре Смоленска.

Архаичные формы Гты, Гтѧне, Гъцкъ, Гътьскыи говорят видимо о непосредственном знакомстве древних Словен с древними Гутами (Гуто­нами), откуда и балтское Гуды.

--------------------------------------------------------------------------------

--------------------------------------------------------------------------------

Список Е (1240-1270)

Немци: 9

Немчичь: 31

Нѣмчичь: 1

Немѣцьскыи коупци: 1

Немѣцьскыи гость: 5

Немецьскыи гость: 5

Немьцкыи гость: 1

Немецьская земля: 1

Немецьская лодья: 1

Немецьскыи городъ: 1

Немечкыи дворъ: 1

Рижьская земля: 1

Рижане: 2

Рижискые моужи: 1

Коупци Римьскаго царьства: 1

Горожане на Готьскомь березѣ: 1

Роусьскые коупьци: 1

Роусьскыи гость: 3

Роуськыи гость: 1

Роусьская лодья: 1

Роусинъ: 36

Русинъ: 1

Роусь: 8

Смолнѧны: 7

Татаринъ: 1

--------------------------------------------------------------------------------

Я: Поскольку византизм “Росия” испокон веку в Руси христиан­ства был хорошо известен Русским как минимум по греческим печа­тям мит­ропо­литов и будучи уже введенный в кириллицу первую сотню лет (до 1480-х годов) обретался в цер­ковной литературе, исхо­дил из высшей цер­ковной канцелярии, в Ру­сии/Росии XVII столетия существовать могли лишь знаменитые в источниках “русские то­вары”, “русские ко­рабли” и всё остальное многое и прочее “русское”. Не привнес в итоге каких-то значимых изменений в такое состоя­ние дел и знамени­тый “российский” и жестокий (крепостной) век XVIII – уже в по­колении А.С.Пушкина (в его литературе “русский” встреча­ется в це­лом в 9,07 раз чаще “россий­ского” и “россиянина” вместе взятых) имело место возвращение к аб­солютному доминиро­ванию по­всюду “рус­ских” опреде­лений. При этом всегда и слово Рос(с)ия, и его про­изводные нахо­дили самую высоко­ранжированную и потому безусловно узкую сферу приложения – “цер­ковь”, “поли­тика”, “ди­пло­матия”, и как правило, обычно это титула­тура. Практи­чески же, пока у вер­хов­ной власти в Руси находилась дина­стия Рюри­ковичей, данный куст понятий в рус­ском языке в принципе обнаружи­вал ис­ключительно редчайшее приме­нение. И всегда они при­вносили с со­бой в титулатуру “конфессиональный” акцент – он был ор­ганично присущ понятиям православно-греко-романского словаря и проис­хождения, и как правило в то время, в допетровское, осознавался и яв­лялся искомым (народная Русь (по исторической сути “этноним”), Русская земля и Русiя в таком аспекте сравнения очевидно являлись бо­лее “свет­скими”). Потому безусловно в XVII веке любое выра­жение типа “россий­ская ладья” было бы по существу идейным и фи­лологи­че­ским “кощун­ством”. Насто­ящая же, радикальная секуля­ризация “россий­ского” опреде­ления проис­ходит лишь при ди­настиях Больше­ви­ков и особенно Ель­циных (“рос­сийская про­мыш­ленность” вместо “рус­ской промышлен­ности”, “рос­сийские уче­ные” вместо “русских ученых” и т.п.). Про­исходит это вследствие не­гра­мотного, неадекват­ного приме­нения (дина­стиями Больше­ви­ков и Ельциных) аутентичной западноев­ропей­ской этно-социальной терминологии к совершенно чуж­дым для этой лексики реа­лиям уровня социально-экономического раз­вития в этой части Ста­рого Света (например, при­митивный уро­вень этно-со­ци­аль­ного разви­тия подавляющего боль­шинства этниче­ских групп, объяв­ленных вла­стью Большевиков “национальностями”, с прилага­ющи­мися к такому слу­чаю “политико-государственными” ин­ститу­тами (хотя и чи­сто по-“азиатски” не рав­ноправно – “союзные респуб­лики”, “автоном­ные округа”)), что с опо­рой на ряд по-“азиат­ски” превентив­ных, ко­мандно-административных мер имело резуль­татом фактиче­скую и бук­вальную “отмену” тради­ционной Русской нацио­нальности (то есть даже несмотря на отсутствие тут у сравни­тельно огром­ной и многовеко­вой культурно-языковой общ­ности Рус­ских сколько-ни­будь видимых конку­рентов).

--------------------------------------------------------------------------------

--------------------------------------------------------------------------------

Список D (1270-1277)

Немци: 9

Немчичь: 33

Немецьская земля: 1

Немецьскыи городъ: 1

Немецьская лодья: 1

Немѣцьскые дворы: 5

Немецьскыи гость: 7

Немьцьскыи гость: 1

Немѣцьскыи гость: 2

Немечьскыи гость: 2

Немецьскые коупци: 1

Горожане на Готьскомь березе: 1

Рижьскые моужи: 1

Коупци Римьскаго царьства: 1

Рижане: 2

Рижьская земля: 1

Роусьская лодья: 1

Роусьскые коупци: 1

Роусьскыи гость: 3

Роускыи гость: 1

Роусинъ: 35

Роусь: 8

Смолнѧны: 7

Татаринъ: 1

--------------------------------------------------------------------------------

--------------------------------------------------------------------------------

Список A (1277-1297)

Рүсь: 1

Роусь: 12

Роусинъ: 36

Роуская земля: 4

Роускыи посолъ: 1

Смолнѧнинъ: 1

Смолнѧне: 1

Смолнѧны: 1

Латинескыи языкъ: 6

Латинескыи (“человек”): 25

Латинескыи гость: 4

Латинеские коупци: 1

Латинские коупци: 1

Латинескыи человекъ: 4

Латитинъ: 11

Латинъ: 2

Немчинъ: 3

Немчиць: 1

Немчичь: 1

Рижане: 1

Горожаны Ризѣские: 1

Горожане оу Ризѣ: 1

Горожане на Гочкомь березе: 1

--------------------------------------------------------------------------------

Я: Особенно занимательна здесь субстантивация “Ла­тинескыи” (“Латинский че­ло­век”), в связи с тем, что формы XI века “Русь”, “Ру­син” и “Русьск-” воспроизводились в письменности до XVII и даже XVIII века включи­тельно, представляя собой на протяжении столетий высо­ко­литератур­ные нормы.

--------------------------------------------------------------------------------

--------------------------------------------------------------------------------

Список B (1297-1313)

Немьци: 3

Нѣмьчинъ: 4

Немьчинъ: 9

Немчинъ: 1

Немьчичь: 2

Немецькии гость: 1

Немескии (“человек”): 1

Смолнѧнинъ: 1

Смолнѧн-е/ы: 3

Роусьскии языкъ: 1

Роусь: 11

Роусинъ: 25

Русинъ: 6

Русьскии посолъ: 1

Русьская земля: 2

Роуская земля: 1

(Рисинъ): 2

(Роськии) гость: 1

Латиньскыи языкъ: 6

Латининъ: 10

Латиньскии гость: 2

Латиньские коупьци: 1

Латиньские коупци: 1

Латиньскии (“человек”): 11

(Латискии) (“человек”): 1

(Латьскии) гость: 1

Рижѧне: 1

Горожѧне Рижьские: 1

Горожане в Ризѣ: 1

Горожане на Готьскомь березѣ: 1

--------------------------------------------------------------------------------

--------------------------------------------------------------------------------

Список С (1313-1358)

Немчиць: 1

Немчинъ: 1

Смолнѧнинъ: 1

Смолнѧн-е/ы: 3

Русь 12

Рускыи посолъ: 1

Рускыи гость: 1

Русинъ: 34

Руская земля: 3

Русьская земля: 1

Латининъ: 11

Латиньскыи языкъ: 1

Латинскыи языкъ: 5

Латинскые купци: 2

Латинскыи гость: 4

Латинскыи человекъ: 4

Латинскыи (“человек”): 20

Рижане: 1

Горожаны Ризкие: 1

Горожане оу Ризе: 1

Горожане на Готскомь березе: 1

--------------------------------------------------------------------------------

Я: Как видно написание буквы “Оукъ” (напоминание для впечатли­тельных, слабонервных и слабоумных – это звук [u], или [у]) уже упро­сти­лось.

В связи с падением редуцированных (на протяжении по мень­шей мере XII века) прилагательное “Русьск-” сокращается в произно­ше­нии до “Руск-” (и также на письме, в силу массовости понятия, ко­гда разго­ворность и массовость, живой языковой процесс в целом воз­об­ладали над морфологичностью и твердостью письменной нормы (сравните одну из точных аналогий “Немецьскыи” > “Немецкий”)), хотя архаичная форма с “Ерем” (впоследствии всё чаще в титле) вос­произ­водится на письме как культурно значимая и в XVII веке (например, Соборное уло­жение 1649 года), откуда и происходит ещё древнерусское (Синодаль­ный список Новгородской I летописи, Лав­рентьевская летопись) и со­временное орфо­графическое (исконный и правильный суффикс -(ь)ск-) “Русск-”.

Праславянская и русская домонгольская экзонимика для Немцев уступает место новой, религиозно и культурно ориентирован­ной – “Ла­тынь”. Очевидно что подобного рода, деловая литература опера­тивнее, непосредственнее реагировала на изменения в языке и куль­туре, лучше отражает “среднюю статистику” понятий и явлений (например, язык “Слова о полку Игореве” по причине особых поэти­ческих задач оказы­вался несколько архаизированным).

Угасание встречаемости формы “Немцич” в первой половине XIV века в Смоленске видимо говорит о том, что “Русичь” в записи из Сплита от 1367 года, подобно ранее известному там же на Балка­нах “Русиничу”, принадлежит собственно южнославян­ской традиции (в русле общеславянской экзонимии доверительно-ди­пломатического от­тенка), тогда как в пространстве русского языка эт­нонимия на “-ичи” не получает перспективного развития (хотя ещё создаются формы типа Тоймичи, Вогуличи и подобные), во всяком случае для плана эндоэтно­нимии – древние этнонимы типа Семичи, Вятичи, Ра­димичи, Кривичи и др. (вероятные эндоэтнонимы) постепенно вы­хо­дят из упо­требления, уступают место “полисному” и “русскому” са­мосознанию, а редчайшая фактически форма Русичи (связанная быть может генети­чески с упомя­нутой областью этнонимов на “-ичи”?) наверное обна­руживает проти­воречие с языковой нормой для отчеств, приобретаю­щей ещё большее значение по мере формирова­ния в рус­ском обще­стве XIV века качества сословности, её “тесно-кровнород­ственный” узус входит в некоторое противоречие с возни­кающим со­циальным неравенством, как и с (древне/агро-)политарным обществом в даль­нейшем.