Непобедимая лысенковщина 02.03.2018 15:21

Вопросы на ответы

Непобедимая лысенковщина

--------------------------------------------------------------------------------

Когда я был ребенком, я говорил как ребенок, думал как ребенок, рассуждал как ребенок. Стал взрослым – и все детское отошло.

Первое послание Коринфянам

--------------------------------------------------------------------------------

Заголовок интернет-заметки (medinskiy_vr): Интересная исто­рия - ответ критикам моей диссертации

Мединский: Начнем с начала. С летописей. Они создавались людьми куда более ответственными, чем мы. Год за годом ученые мо­нахи записывали события, сводили списки, добавляли, переписывали. Были ли они беспристрастны? Объективны? Конечно, нет. Нет, нет и нет! И дело здесь не только в заказе от того или иного архиерея или князя. Просто в разное время у разных летописцев - киевлян, новгород­цев, суздальцев - было разное мировоззрение, разное представление об "истинной" истории. Этому учат на первом курсе истфака.

Я: Ну зачем же так жестоко судить других людей по себе, даже ка­кие-нибудь средневековые люди, ученые люди могли бы воспитывать в себе способность к рационально-беспристрастному суждению. Это в России/Федерации первый по существу настоящий полноценный уни­верситет открылся в 1755 году. А так в Европе университетская школа существует заведомо раньше, а ей в свою очередь послужила опорой своими методологическими достижениями античная школа первой в мире пранауки. Даже на истфаке не учат судить по себе, а подлинная наука в принципе запрещает. И тем более запрещает равняться на чу­жие предполагаемые недостатки (отсутствие объективности и беспри­страстности), прощая себе свои собственные очевидные. Историческая наука и наука вообще как раз для того и нужна, чтобы понять суть про­исходящего, невзирая на «патину» чужого мировоззрения и субъекти­визма. А вы ещё до сих пор не избавились от своей собственной и даже хвалитесь ею. Как раз-таки строгая научная методология, занятие наукой и вылечивает от таких вещей. Просто быть может в истории суть происходящего сложнее выявить (слишком много предрассудков и предубежний порою может застить горизонт и туманить взгляд), чем может в математике или физике. Поэтому вообще-то история – наука для одних из самых способных. Ну а уж если вы и не желаете в прин­ципе избавляться от своих предубеждений, от довлеющей над вами ка­кой-нибудь идеологии, то в историю лучше и не лезть.

Мединский: Историк - всегда заложник своих убеждений.

Я: Да нет же, не всегда. Прежде всего непрофессиональный историк или недоучка.

Мединский: …доктор исторических наук Григорий Герасимов: "Я не защищаю взгляды Мединского и его исторические воззрения разделяю далеко не во всем, но я выступаю за его право на создание на их основе образа прошлого. Я против запрета на идеи, и мне очень странно и уди­вительно, что это движение на запрет мыслить возглавили именно либе­ралы…".

Впрочем, в том, что именно так называемые "либералы", как раз ни­чего удивительного нет. Классическая либеральная идея в современном евро-атлантическом мире давно уже трансформировалась в своего ан­типода - абсолютную нетерпимость к инакомыслию, готовность с реши­мостью крестоносцев - огнем и мечом - выжигать любые иные мнения.

Я: «Образами прошлого» занимался А.С.Пушкин в поеме «Вещий Олег», Н.В.Гоголь в «Тарасе Бульбе» и многие и многие другие худож­ники слова отечественной и мировой литературы. У людей же науки всё-таки совсем иное предназначение.

Ну надо же, в махрово-политарной стране искренних и доброволь­ных деспоти­ческих и фа­шиствующих воровских шестёрок политаристов и воров-по­литаристов ещё где-то остались «либералы»? Неужели ещё не всех по­весили? Куда же смотрели опричники династии Медвепутов? Может со времен декабристов какие-то либералы в запасе остались, не­довешенные?

Как это всё-таки банально-ожидаемо, когда представитель самой классической политарной на сегодня на планете системы в стране са­мого классического архаичного политаризма (крепкого уже на протяже­нии последних около 500 лет, с тех пор как на русской культурно-язы­ковой почве полностью сформировалась парадигма политарного типа соб­ственности – потому-то Рус(с)кая земля, или вся Русь тогда же (около 1495 года) ожидаемо и закономерно впервые стала Русiей (и по­том таки да­лее и ещё, и обязательно, и непременно, по мере смены фа­ми­лий поли­тархов-собственни­ков менялось всё дальше и круче и назва­ние страны)) приписывает естественные качества и достоинства родного для него по­литарного строя, но уже под видом не­достатков!!! всегда чуждому этой стране за­падно­европейскому либера­лизму (под эгидой ко­торого идейного течения! (а не общества!, типа рыцарского ордена, ма­сонской ложи или федеративной партии) на его родине, в Зап.Европе достигалась та са­мая свобода сове­сти, что неотъемлемо совокупно с другими свободами и правами так кардинально отличает Западную ци­вилизацию от остальной мировой политарной монохромности).

Мединский: "Попытка лишить Мединского докторской степени за то, что он мыслит иначе, чем другие ученые, - пишет доктор историче­ских наук Григорий Герасимов, - не первая и не последняя в истории науки. Конечно, Мединский не Галилей, но его судьи определенно сле­дуют логике инквизиции".

Я: Проблема не в том, что Мединский мыслит неправильно, иначе, а в том, что он мыслит не как ученый вообще. Его мысли не имеют отно­шения к научному суждению. К художественному? Это в свою очередь должна решать уже литературно-писательская «инквизиция». Каких-то неожиданно новых формальных логик и научных картин мира Медин­скому не придумать, а тому, что есть, его «мысли» никак не соответ­ствуют.

Постскриптум: Как здорово, что в российском правительстве рабо­тают люди с интеллектом 12-летнего ребёнка, побольше бы там таких.