Стихи 13.12.2023 15:28 – 18.11.2025 17:10

*  *  *

Как волшебство придёт весна,

заговорят леса,

И свежий ветер развеет над рекой туманы,

И снова птицы поплывут в лазурных

 небесах,

И мшистой зеленью укроются поляны.

И солнце припекает горячее,

И с ледяных сосулек звонкая капель

Уже на все лады выводит громче

Весеннюю мелодию грядущих тёплых

дней.

Ватаги воробьёв взъерошенных

бросаются под но́ги.

У них своя забота после зимних стуж.

Я рада от того, что радовать меня так могут

Их незатейливые игры у тёмных луж.

Мне сущим пустяком покажется февраль ‒

Внезапная его метель и лютый холод.

Его заснеженная сребротканая вуаль

Не излучает больше света ледяного.

Всё злится зимушка-зима, но чует сердце,

Согретое лучами солнечными и нежным

 первоцветом,

Любовь бескрайняя моя ко мне вернётся,

Как волшебство придёт весна за нею следом.

Февраль 2008 г.

*  *  *

И нерушим покой берёз светловолосых

И хат с заснеженною белой головой,

И яблонь в ледяном плену стоящих босых,

Окутанных святою зимней тишиной.

И чуть качнутся ветви ив плакучих,

Украшенных морозной бахромой,

И спящим царством чёрный лес дремучий

Мне кажется перед волшебным Рождеством.

И снег искрится драгоценным мехом,

Небрежно чьей-то брошенный рукой

На плечи голые тополь раздетых,

Продрогших бесконечно долгою зимой.

В сон погружённая земля под ясным светом

Звезды, взошедшей в тёмных небесах, –

Во всей Вселенной одинокая планета

С обыкновенными своими чудесами.

Январь 2009 г.

* * *

Берёзы золотятся на восходе,

Машут солнцу распустившимися листьями,

А я машу в окно рукой маме,

Стоящей на перроне в платке ситцевом.

Из поезда, бегущего безостановочно,

Мне не выйти до самой далёкой станции –

Я сама покинула тебя, моя родина,

Твои глаза – золотящиеся зелёные листья,

мамочка.

Я смою слезами пыль вокзалов,

Я онемею от чуждых наречий,

Но я вспомню, я вспомню моё первое слово,

И ты обнимешь мои ссутулившиеся плечи.

Под тяжестью городов,

Под белым дождём, вплетающим седину,

Я не умру, не повидав мой дом,

Мой лес, мой лиман я с собой унесу.

Это всё моё и мои стихи –

Волшебство Святых гор и твоя

нежная рука на моей голове.

Возьми. Это всё тебе, возьми

Песни феи, заблудившейся в мире.

Берёзы золотятся на восходе,

Машут солнцу распустившимися листьями,

А я машу в окно рукой маме,

Стоящей на перроне в платке выцветшем.

Май 2000 г

*  *  *

Уже теперь мне полная луна

Не кажет своего холодного бездушья.

Она тепла и говорит о половодье.

О том, что скованная льдами тихая река

Так скоро разольётся пуще,

Лесные затопив угодья.

Она мне говорит – идёт весна

На землю и в людские души,

Не удержать её в неволе.

Весна, как жаркая река,

Сердца растопит после зимней стужи,

Наполнив их любовью.

Я постараюсь не глядеть

На грязный захламлённый город,

Я буду выше суеты мирской.

В нём только толкотня и нет

По-настоящему прекрасного и дорогого.

Дороже мне цветок простой.

Из пролесков соткала синие ковры  

Весна в Святых горах,

Как чистые святые небеса.  

В чужих краях чужой страны

Чудес достаточно, но никогда

Не встретится подобная краса.

Уже теперь мне полная луна  

Не кажет своего холодного бездушья.

Она тепла, и ночь светлее.  

И безнадёжность зимняя ушла,

И серые пичуги в хоре дружном

Запели громче и смелее.

Февраль 2008 г.

*  *  *

Печаль полупрозрачных улиц в полумраке

И тех совсем неведомых дорог передо мной

Мне освещала осень пылающими факелами

Крон золотистых клёнов высоко над головой.

Я шла куда-то в ночь, объятую

 необъяснимым страхом,

Не понимая, почему, кто ждёт там впереди,

Неодолимою влекомая чарующею тягой

Сквозь эту тьму неизмеримую пройти.

И рисовала предо мною осень смутно

 различимые

Дома, как призраки несбывшихся надежд.

Я оставляла их в туманной мгле необозримой –

Как будто прошлое глядело мне вослед.

И мне казалось, впереди не будет света,

Что не наступит день, согретый солнечным

 теплом,

Не будет бесконечной нежности твоей и лета,

И никогда не кончится холодный этот сон.

Ноябрь 2010г.

*  *  *

Снег хлопьями вали́т на чистые дорожки,

Старательно расчищенные

к праздничному дню,

И я не представляю, сколько ещё может

Он белых изваять скульптур к утру.

В рождественский сочельник

 особенно нарядны ели,

Своей холодной величавой красотой

И грацией своей сегодня всех затмили

И королевами пришли на этот бал святой.

Трепещет сердце в предвкушеньи чуда,

И не могу понять я, почему,

Не верящая в сказку, верю, и откуда

Волшебные приходят сны, как наяву.

Январь 2009 г.

* *  *

Я нарисую на холсте всю в золоте червонном осень,

Всю в россыпях из драгоценных радужных камней –

Вдаль убегающих берёз парчовые обновы

И самотканые ковры бескрайние степей.

Как капли бриллиантов на тонких пальцах,

Вода на ве́твях яблонь после дождя.

Я нарисую листья, кружащиеся в вальсе,

Словно огонь горящие, теплей огня.

Ноябрь 2010 г.

*  *  *

Я так мечтала о прохладе,

На небо зарево́е гля́дя.

И свет огромных белых звёзд

Касался завитков волос.

Я так молила о пощаде

У августа на миг хотя бы.

Сухой и жаркий ветер не принёс

Ни капли благодатных слёз.

И только вдалеке серели

Обрывки облаков, заметных еле.

И каждый слушал и не спал,

Как чутко я ждала сама.

В клубах раскидистых деревьев

Тенистой липовой аллеи

Растаяли балконы дома

У ног моих в дыму зелёном.

Всё затаилось, робко лишь

Слетает имя с губ в пространстве

неподвижном.

И лунный свет струится в тишину,

В непроницаемую тьму.

Июнь 2006 г.

*  *  *

Грозовые облака, как фиолетовые храмы,

Над деревьями седыми воздвигают купола.

И как-то кроны тополиных великанов

Становятся всё ниже и меньше вся земля.

Темнеет день, берёзовая роща тише

Перекликается юрбо́ю птичьих голосов.

Всё спряталось и затаилось, и неслышно

Крадётся ночь из логова лесного.

Смешались тучи с синевой озёрной,

И нет теней, всё – лишь одна большая тень.

И дождь льёт на меня, ковшом ведёрным

Черпая воду из небесных отражений.

Июнь 2006 г.

Лилии

А в стороне моей так ча́сты

грозовые ливни

И не слышны слова ничьи.

И только тихо-тихо говорили,

К оконному стеклу прильнувшие цветы.

Их тонкие и длинные ресницы

Закрылись, вздрогнув на седом ветру.

И я не знаю, что им может сниться.

Наверное, своя страна в пруду.

Где берёзы зеленоволосы

Окружили заводь в сто запруд,

Окуная в воду листья-косы,

Белых лилий стерегут.

Июль 2006 г.

*  *  *

К “Собору Сан-Джорджо Маджоре”

Джеймса Уистлера

Пастели голубых оттенков

на терракотовом листе,

На незаконченных портретах

Венеций, не знакомых мне,

Меня заманивают в да́ли

в гондолах розовых скучать

В мечтаньях солнечными днями

и снятся часто по ночам.

Я устремляюсь в лодке светлой

к плавучим белым огонькам

Сквозь спящий город в тусклом свете

по узким улочкам-каналам.

И расступаются дома - ожившие немые тени,

С венецианского таинственного дна

встающие, как привидения.

На южных островах закат

оставил отблеск красной глины -

И цвета розоватого врата

и сам собор наполовину.

А голубые купола  

теряются в голубизне от всплесков

На водной глади до утра

и глади голубой небесной.

Август 2006 г.

*  *  *

К “Ночному кафе”

Винсента Ван Гога

Как побродить по улочкам мощёным за́ полночь

Загадочного А́рля в спокойной тишине,

То город голубым и фиолетовым покажется

И тёплым рыжий свет от ламп в кафе.

Над островками обитаемо-уютными

Мерцают звёзды светлою розовизной,

Как будто нереально это утро,

Приют сыскавшее под небосводом свой.

И выкурят сигары галантные мужчины,

И с кофе ароматом смешаются духи́…

Я так хотела бы, чтоб и к моим картинам

Кто-нибудь когда-нибудь бы написал стихи.

Август 2006 г.

*  *  *

К ноктюрну “Le Solént”

Джеймса Уистлера

Я хочу увидеть море в редких золотых огнях

И плыть через Атлантику на белых кораблях,

Теченью не противясь и северному ветру,

В далёкие Америки, к далёким берегам.

Забыться в серо-голубых ночах

Глубокой океанской дали,

Где всё перемешалось, как во снах,

Окутанное тёмною вуалью.

Там, где звучат симфонии в зелёном,

Сливается у горизонта небо с морем.

И бесконечное пространство поглотит меня,

Наполненное тишиной ноктюрна.

Июль 2006 г.

*  *  *

Четвёртый день жара, и запад розовеет,

Ничем не предвещая дождь,

И изнурительные суховеи

Бушуют днём, и бездыханна ночь.

Тяжёлая луна, всё багровея,

Так грузно взобралась над домом,

И свет её густой оли́ей

В мои стекает окна.

В нём тонут тёмные ковры,

Чехлов диванных белые края,

На подоконниках цветы,

Бессонная тону в нём я.

Август 2006 г.

*  *  *

Мне кажется, вчера пришла к нам осень,

Сквозь пыльную листву так тихо пробралась,

Хотя тепло ещё и на вершинах сосен

Закат багряный не угас.

Просторней стало, и дыханье легче

После удушливых июльских вечеров

И хочется набросить шаль на плечи

От крика леденящего ворон.

И я растеряна в преддверьи долгой ночи,

В преддверии торжественных осенних снов.

Притихшая земля вся в пожелтевших рощах,

Как Божий храм в убранстве золотом.

Август 2006 г.

*  *  *

Октябрь. И весь в тумане сад

Широ́ко распахнул объятья осени.

И я удивлена, как много лет подряд,

Её внезапной в рыжих волосах и лёгкой

проседи.

И что недавно так привычно зе́лено

И неподвижно было и бесшумно,

Теперь неузнаваемо светлело

И сыпало сухие листья всюду.

Луна светила всеми кратерами

Над уплывающим в тумане тихим садом,

И всеми чувствами я слышала отрадно

Твоё присутствие со мною где-то рядом.

Октябрь 2006г.

*  *  *

Там солнце садится за кромкою моря,

И синие птицы летают над кручей,

Окрашенный в розово-нежный прибой

Шумит возле самого дома певуче.

И кажется, дом наш весь сказочно-белый

Плывёт, как корабль, по тёмным волнам

В далёкую даль непроглядно-неведомую,

В широкий и тихий ночной океан.

Я очень скучаю по морю и чайкам,

Их крики протяжные слышу во сне,

И ария моря слышна, и отчаянно

Мой взгляд затеряться так хочет во мгле.

Я вру, неуютно совсем и так зябко

Слоняться вдоль берега в пенной воде.

И в чаек крикливых бросаться камнями,

Как местные, дерзко, совсем не по мне.

Сентябрь 2006 г.

*  *  *

В вечерние часы уютнее и тише,

И огонёк в камине теплится приветно.

За ставнями глухими, хорошо, не слышно,

Как непогода непреклонная свирепа.

Я не лукавлю, как святые храмы

Звонят к заутренней молитве на восходе,

Так вот пришла стозвонная зима,

Хотя её никто не звал сегодня.

Немного распогодилось, и ярко-серый день

Придёт за следующим серым днём,

А по-другому не бывает в ноябре

В забытом городе, в котором мы живём.

Как громко птицы серые аукались

На проводах над деревянным мо́стом,

Я слышала, их гомон грустный

О безысходности напомнил просто.

И выпал первый снег, белее всех снегов.

Нежданный, удивительный, такой как был…

Он был похож на сон,

Который ты забыл.

Ноябрь 2006 г.

*  *  *

Я боюсь туманных вечеров,

Страшусь туманных дней,

Когда из дымки светятся глаза огней

Невдалеке разложенных костров.

Мне кажется, что я опять бегу

По незнакомым улицам одна

В плену кошмарном виденного сна,

Плутая в сырости туманной и дыму.

Горят огни и ни души,

Лишь кое-где на землю упадёт слеза,

Скатившись с ветки срезанной,

И глухота кругом, а не благая тишь.

Тебя искала я на площади Святого Марка,

В средневековом городе шесть сотен

лет назад,

Когда святая инквизиция сжигала Запад

И в голове мутилось от живого страха.

Тебя искала я на площади Святого Марка,

Где город жив чумной и мёртв.

Мне кажется, ты здесь, в тумане, вот…

Но сковывает страх уста

и хочется бежать,

Неве́домо куда.

Декабрь 2006 г.

Силуэты

В городе дождь прекратился, нет солнца.

Всё затянуло дымным туманом.

Люди вдруг возникали и снова

Исчезали за плотным ночным покрывалом.

Спустились на землю сумраки ночи.

Деревья шумели и оживали,

Рогатые чудища чёрные точно,

Внезапно в свету застывая.

Когда луна в окне отражается дважды,

Я знаю, что в небе высоком

Она кругом единым взирает на наши

Людские сердца одинокие.

Июнь 2006 г.

*  *  *

Я не могу сказать - молчанье скажет,

Как трепетны слова щемящей тишины,

Как лёгкий шелест листьев мне ужасен,

Нарушивший покой немеющей души.

Я не могу сказать - люблю без меры,

Скрывая каждый день под ложью стыд.

И ненавижу ложь свою и скоро

Не стану отрекаться от судьбы.

Я жизни так боюсь и разрушений,

Все перемены - катастрофы бытия.

В волнениях иссякнет вдохновенье

И все мои поэмы - часть меня.

Июль 2006 г.

*  *  *

Теперь всегда после обеда дождь,

И небо хмурое, похоже,

Мне не подарит солнце больше

Хотя бы на один денёк.

Я слушаю, как шепчут ливни

О жизни безмятежной и невинной,

И листья плещутся так тихо

Под аккомпанемент старинный.

Рассвет. А может, вечер – 

Ведь солнца нет и в доме зажигают

свечи,

Хрустальным обрамлённые стеклом,

И жёлтый абажур под потолком.

Ведут неторопливые беседы,

Пьют чай со сдобами.

И я тебя не встречу,

Ещё с тобой мы не знакомы.

Твой тихий дом с портретами,

Со старыми картинами огромными,

С которыми потом я полюблю

встречать рассветы,

Ещё мне не знаком.

Июль 2006 г.

*  *  *

Кем названы несовпаденья “не судьбою”?

Что дождь идёт - то непогода?

Как будто кто-то властною рукою

Всё отнимает у кого-то.

То всё неправда - лишь сомненья

И равнодушие обыкновенно.

Несовпаденья - просто чья-то лень

Идти сквозь тихий дождь смиренно.

И капля падает за каплей вслед,

Двор опустевший выстилая лужами.

И кажется, нужна ли я тебе?

И думаю, а ты ли нужен?

А что-то не сбылось…

Наверное, не сильно и желала.

Кем названы несовпаденья “не судьбою”?

Не тем, кто всё равно любил и ждал.

Июль 2006 г.

В ноябре

О чём писать? Предательски молчит душа,

И ветер бьёт по стёклам ветками вслепую.

Чуть тёплое, скупое солнце иногда

Проглянет сквозь завесу дождевую.

И так всё время. Я молчу.

Без слов твоих я разучилась говорить.

Зажги о здравии моём свечу

И помолись, как дальше мне так жить.

Я не ропщу, не жалуюсь и права нет грустить.

О чём писать? И лишь спрошу я, почему

И ни творить, и ни дышать, и ни любить

Я без тебя под серым небом не могу.

Ноябрь 2006 г.

*  *  *

Астры разбросали тени на белёном потолке,

Полуночница сидела с восковой свечой в руке.

Всё без устали писала что-то в толстую тетрадь,

Может быть, стихи слагала по своей привычке

лгать.

Ложь красивая ложилась тенью на белёный

лист,

Скрытой правды отражая удивительную жизнь.

Сентябрь 2006 г.

*  *  *

Была гроза. И негде от неё укрыться,

До дома миллионы, миллионы вёрст -

И всё по бездорожью, и всё легко так

оступиться,

Что не подняться больше до него.

Я знала, стоит только обернуться

На миллионы, миллионы прошлых лет,

И всё останется как прежде, и не сбудется

Ни одного желания заветного.

Я думала, когда вернусь

Под кров его надёжный, я пойму,

Что главное - то не любовь и страсть,

А он родной и быть родной ему.

Декабрь 2006 г.

*  *  *

Там на полях туманно,

И облетевшие топо́ли толпятся

у дороги странно,

Загородив собою рыжее жнивьё

И каркающее над стогами вороньё.

Запахнет прелою листвою

И всё ещё зелёной мокрою травою.

Дай Бог, осеннее тепло продержится

неделю,

И всё успеется до святочных метелей.

Как скоро зимушка-зима…

Уже ноябрь, и неуютны серые дома

Толпятся у дороги странно

За тихим и сырым лиманом.

Мне некогда, я так спешу

И мимо тишины и красоты осенней

спешно прохожу,

Совсем не оглянувшись на волшебные

поля,

Что как стеною ограждают тополя.

Октябрь 2006 г.

*  *  *

Не подожду, пока зима начнёт здесь

 рисовать

На окнах вновь замысловатые узоры.

Ей невдомёк, что я устала врать

И слушать праздные пустые разговоры.

Ей-богу, я сбегу на юг

Или на запад в Карловые Вары.

Там нет угрюмых снежных завирю́х,

А так легки и поэтичны Кру́шны скалы.

И речка Те́пла по златой долине,

Не скованная льдами вьётся тихо.

Я погляжу, понравится - останусь,

А нет - так я оставлю их.

А дома всё родней, спокойней:

Глядеть, не наглядеться на морозный

 ра́нок,

Весёлый хоровод зима приводит

На весь обмёрзлый мой высокий га́нок.

Не подожду, пока зима начнёт здесь

рисовать

На окнах вновь замысловатые узоры,

Я выйду к ней, и будет замирать

Сердце русское от этой снежной вро́ды.

Декабрь 2006 г.

О Петербурге

1.

И хладные красоты Финского залива,

И шпилей острия, пронзающих

небесный купол,

Храню я в памяти так странно бережливо,

Как детские воспоминания хранят и кукол.

Как будто есть туда возвратная дорога,

В волшебный город грёз моих дождливых,

Где львы гранитные на пристани Дворцовой

Оберегают сны царей властолюбивых.

Где Медный всадник на коне строптивом,

Поправ змею, пришедшую с Востока,

Взирает гордо на плоды трудов своих,

На красоту Невы жестокой.

Я помню, как давно по Аничкову мо́сту

Я поэтически-задумчиво ходила.

Со Стрелки каменной Васильевского острова

Я видела вдали плывущий Зимний.

Несказанно…Неземное вдохновение

Проходит тихо по аллеям Летним сада.

Стыдливо статуи прекрасные прикрыв колени

В поклоне неземном застыли рядом.

И широка, божественна и горделива

Плывёт, бежит река Нева из Ладоги,

Одетая в цветов Авроры северной граниты,

Жемчужина Руси и Петербурга каменного.

2. Фонтан

Гречанка молодая шла по ка́мням,

Набрав воды прохладной из ручья.

В горах тропинка узкая петляла,

Из-под сандалий ускользая, как змея.

И выронив нечаянно кувшин тяжёлый,

Присела девушка на камень, плача,

И глиняные черепки собрав в ладони,

Вдруг превратилась в статую печальную.

Из амфоры простой, не иссякая,

Бежит вода на каменную глыбу,

И греческое платье ниспадает

С поникших плеч прекрасной нимфы.

Слетает листва золотая с деревьев

И пёстрым ковром устилает весь парк.

Зима сменит осень в Царском селе,

А девушка будет всё там.

‘Ах, мой разбит чудеснейший кувшин’…

На руку горестную голову склоня́,

Сидит гречанка юная среди равнин

Холодного и снежного по-русски дня.

3. Петергоф

Марли́. На Балтику направлены глядят

Изящных статуй мраморные руки,

И со ступеней белых водопад

Сбегает медленно под а́рфовые звуки.

Богини дивные недви́жимы молчат,

Безмолвные затронув каменные струны.

Единожды услышавший мелодию наяд,

Навечно очарован ими будет.

И держит статуя Психеи у дворца

В прекрасных позолоченных руках

людские души:

Душа державного царя и не царя

Покинуть Монплезирский сад не сможет.

Я вместе с ней любуюсь этим днём,

Струящихся фонтанов искрами в свету

И кронами резными вековых дубов.

Я чувствую, и я́ уйти отсюда не смогу.

Светлейших сумерек дворцовых тишина

В сырую ночь мне не приносит снов.

И я́, наверное, так холодна,

Что полюбила серый Петергоф.

4. Исаакиевский собор

Средь златоглавых храмов величавых,

Среди взлетающих каскадов водных

Возвысился один, твердыню увенчав,

Собор Исаакиевский благородно.

Рельефы дивные фронтонов, колоннада…

Запомнилось не всё, а что осталось в сердце ‒

Не мощь оплота северного града,

А с высоты необозримый Невский,

Проспектов стрелы, устремлённые куда-то

От Адмиралтейского сверкающего шпиля –

Талантливым художником начертанная карта

Раскинулась передо мной на мили.

Через десяток лет мне снится до сих пор,

Как перепрыгивая через две ступени,

Я мчусь по лестнице вито́й наверх собора

Увидеть чудо, созданное гением.

В проёме каждом стре́льчатом окна

Видна вода под сенью неба хмурой ‒

Нева с востока, с севера Финляндия, Нева…

Подчинены Великому Петру.

5. Колоннада Аполлона

Как в горной Греции далёкой

Дорога тянется кремнистая наверх,

Там на вершине Аполлон высокой,

А путь усыпан тернием.

И я иду ‒ теплом согреты плиты,

Осеннего опустошения не замечая,

Когда снегами белыми укрыты,

Я по камня́м с трудом взбираюсь.

К свету, в венце лавровом,

Белеющему мраморным хитоном,

Муз покровителю, искусства и поэзии,

К играющему на кифаре Аполлону.

И спутниц юных предводительствуя хором,

Заставит всех забыть о ссорах.

Иду, чтобы услышать, как поёт он

И девять муз сладкоголосых и весёлых.

И замолкает шум кровавых битв,

И над землёю мир царит и тишина.

Вражда, раздоры, распри все забыты,

Божественной поэзии внимая.

В сени́ деревьев Павловского парка

И полукруга греческих колонн

Укрыт от дерзких любопытных взглядов,

Сияет лучезарный Аполлон.

6. Северная Венеция

С Дворцовой набережной тихой и пустынной,

За столбовой оградою цепной

Гляжу на сумерек лилово-синих линии

Над Петропавловскою крепостной стеной.

И только там черневших туч обрывки

Укрыли землю мрачной темнотой,

А высоко, пронзённый златоносым шпилем,

Зияет свод небесно-голубой.

И приручённая Нева в узде гранитной,

Поднявшись на дыбы, шипевши пеной,

В каналах узкими мостами перекрытая,

Притихла настороженно и оробело.

Нет, это не Венеция российская

С гондолами полузабавных карнавалов ‒

То е́сть стихия взнузданная сильная,

Покорная, но дико-первозданная.

И строгие мои стихи и строгие рисунки

Созвучны невским северным пейзажам,

И вдохновлённая я вспоминаю изредка

Великое искусство Эрмитажа.

7. Царское село

Я умею молчать целый день,

Придя на поросший травой водоём,

Весь зеленевший от времени,

И слушать, как плещет вода под мосто́м.

И белые гроты, как лебеди,

Отплывают от берега плавно и мягко,

Спускаясь тройными ступенями

К прудам Царскосельского парка.

В изогнутых кровлях простых павильонов

И в строгих пропорциях мрамора,

Надёжно укрытых кудрявыми кронами,

Цветов всех осенняя гамма.

И я зачарована водною рябью

О чём-то своём замечталась.

Часами молчала, тревожить хоть как-то

Гармонию б эту не стала.

По руслу канала зелёные листья

Плывут вдоль шумящих деревьев

К далёко блестевшему золотистому

Святых куполов отражению.

8.

На набережных пусто и тоскливо,

Нева гранитный брег слезами залила.

Я хладные красоты Финского залива

С собою, уезжая, забрала.

Мне не хватает их унылой песни,

И сердце отпускать моё не хочет

Ни островов зелёных, ни чудесных

Невидимых туманов белой ночи.

Остались охранять загадочные сфинксы

И каменные львы у пристани Дворцовой

Бесценные сокровища российские,

Из недр земных подня́тые Петром.

Великий страж недремлющий

несокрушимо

Над берегом в гранитном обрамленьи,

Как памятник могущества и силы,

Возвысился на вздыбленном коне.

И царский жезл, направленный на Запад,

Коснётся белокаменных дворцов старинных,

Откроются врата ограды,

И оживут мои Марли́ и Зимний.

На набережных пусто и тоскливо,

Нева гранитный брег слезами залила.

Я хладные красоты Финского залива

С собою, уезжая, забрала.

Декабрь 2006 г.

*  *  *

Какая нынче поднялась пурга!

Метут по перелескам белые снега,

И занесённый по колено березняк

Звенит морозной ночью, как струна.

И зимняя поёт его печаль

Об одиночестве холодных зимних снов,

И как моя бескрылая мечта

Поёт о нём.

Вот дом охвачен снежным роем

Закру́жится во вьюжных танцах,

И беспрерывной скучной чередою

Дни поплывут, похожие на стансы.

И я живу одним его теплом,

Бескрайние забыв поля снегов,

И не смотрю в хрустальное окно

На Королевы Снежной белые хоромы.

Ни веток ледяных, затейливой резьбой

Украшенных на Рождество,

Ни цвета синего полутеней берёз ‒

Не видя ничего…

Декабрь 2006 г.

*  *  *

Небезразличны мне твои слова,

Небезразлично мне глядеть на море,

Когда седая пенная волна

Одна на берег набегает за другою.

Ну ты иди, не жди напрасно встречи,

Всё приходя на тот пустынный берег.

И как-то вдруг, внезапно я замечу ‒

Твоим улыбкам больше я не верю.

И ладно. Зима заполони́ла город.

Вихрится снег и замерзает море,

И с крыш домов посеребрённых

Сметает ветер ледяную пыль.

Декабрь 2006 г.

*  *  *

Сегодня утром выпал снег.

Открыла занавески и сама,

Не думая, что так удивлена

Я буду больше всех,

Гляжу на заметённый двор,

Такой пустынный

в предрассветной тьме.

И белых деревцо́в бахро́мы,

Как кружева́ на сером небе.

Январь 2007 г.

*  *  *

И сакура цветёт, как розовый восход,

Что озаряет снежные вершины гор,

Так далеко. А вишня здесь в цвету

Белей заморских северных снегов.

Она дороже сердцу моему,

Склонившись ниц под тяжестью ветвей,

И трелей райских пёстрых птиц

Уте́шнее мне серый соловей.

Когда пришла холодная весна,

И в озере растаяли громады облаков,

И умиляясь плакали седые небеса,

Вся ожила земля, заколыхавшись

вновь травой,

Я вспомнила о нём.

Май 2007 г.

*  *  *

У каждого для сердца есть своя отрада,

Которая даёт измотанной душе покой.

И после дня безумной беготни мне надо,

Чтобы оставили меня наедине с собой.

Я разведу огонь в печи и стану

Глядеть, как тени мечутся по потолку,

Совсем как мы в своих порывах странных,

В своих делах, ненужных никому.

Я треск сосновых веток слушая потешусь,

Я отдохну душой под пение огня,

У очага священного я напишу, быть может,

Немного тёплых слов и для тебя.

Сентябрь 2007 г.

*  *  *

О, сколько времени молчу ‒ ничто

не радует меня.

И дождь как дождь, и снег ‒ то просто снег.

Я слов не нахожу, чтобы сказать,

как горько мне,

Когда кляну тебя при всех.

Твой образ ‒ яд, что в сердце отпечатался

навечно,

Твои слова ‒ отравные слова.

Я знаю, время, может быть, и лечит

Кого-нибудь другого, не меня.

Бывает в жизни так, и ты ‒ моя душа,

Мой ангел, охраняющий от зла.

А как могу писать я, не дыша,

Когда я в этом мире без тебя мертва.

Август 2007 г.

*  *  *

Проворковала мне голубка,

Что скоро будет осень.

И показалось мне, как будто

Полгода пролетело за минуту

Среди вечнозелёных сосен.

Ведёт к раздумьям тишина.

Ступая по шуршащим листьям,

В своей любви к тебе верна,

О, золотая моя осень,

Я остаюсь на протяженье

целой жизни.

Свои золототканые поля

У дома моего расстелешь снова.

И бледная холодная заря

Взойдёт над степью опустевшей

Там далеко у горизонта.

Наденут тёплые одежды тополя,

И по-другому шелестят высокие

их кроны.

И со скучающим лицом отправлюсь я

В нарядном твидовом пальто

Пройтись по улочкам метёным.

Мне хочется представить, что со мной,

Как десять лет назад, по жёлтым листьям

Идёт не тишина, а только он,

Из-за которого я осень

Люблю, быть может, слишком.

Август 2007 г.

*  *  *

Я проснулась от тишины

ноябрьского серого у́тра,

За окнами падал снег.

Молчали берёзы и белые хаты

и мне почему-то

Казалось, снег падал сто лет.

Пушистый, лапатый и лёгкий, как перья,

Он сыпался с неба и таял.

И, глядя на мир серо-белый, хотелось

Лежать, никогда не вставая.

Ноябрь 2007 г.

*  *  *

Я так люблю притихшие Святые горы,

Укрытые холодной белой пеленой.

Глубокие снега растают очень скоро

И ринутся с вершины быстрою рекой.

К чему была вся эта долгая сырая

И в серой бесконечности постылая зима.

Тепло опять, но что ж душа моя пустая,

Как будто ветры ледяные прогулялись там.

Февраль 2009 г.

*  *  *

И серый дождь, и темнота

Вокруг желтеющих огней ‒

Как осень ранняя свята

Прохладой после жарких дней,

Молчанием задумавшихся птиц

И тишиной лесных дорог

В тумане белом, что разлился

Над тёплым Северским Донцом.

Как кажутся уютнее дома

В гирляндах бледных королевских роз,

В нежнейших розовых тонах

Раскрашенных зарёй морозной.

Свята́ немая пустота

И неба блеклого раздавшаяся ширь.

Безмолвная нисколько не скучна

Осенняя вселенная под ливнем.

Август 2007 г.

*  *  *

Я ещё не нагляделась

На листвы оранжевый пожар,

Но не ждала́ зима, и обеднели

Деревья, сбросив золотые купола.

С мороза бледные муаровые розы

Я поставила в прихожей у окна,

И пахнет в доме грустью, чуть похожей

На грусть, которой осень так полна.

Я ещё не нагляделась

На листвы оранжевый пожар,

Но золотою птицей осень улетела

В неведомые земли дальних стран.

Заснеженные белые поля

Легли вокруг не на одну версту.

И восковой свечи́ трепещущее пламя

Неверным светом озаряет темноту.

Ноябрь 2007 г.

*  *  *

Окрашенные осенью причёски

Вечно трепещущих и плачущих осин

Внезапно вспыхивают из-за клёнов

Огнями красными и прячутся за них.

Дрожа, вглубь леса убегают,

То приближаются к обочинам дорог,

Как будто лес осенний кто-то

Рукой невидимой поджёг.

И выгорел до серости, дотла,

Неузнаваем стал и голыми ветвями

Стучит под завыванье ветра,

Теперь укрытый белыми снегами.

Неласковая чёрная гора

Щетинится замёрзшими лесами,

И, как весенние прекрасные цветы,

Белеют на вершине храмы.

Тихо. Грустно. Чуткая река,

Меняясь в цвете на быстринах,

Спешит неведомо куда,

Звон колокола унося в долину.

Ноябрь 2007 г.

*  *  *

Сверкающей луны холодный свет

Лился́ на крыши синевато,

Глядит она сквозь чуть витиеватые

Деревьев пальцы, жмурясь слепо.

И зябкие заборы жмутся к дому,

Спасаясь от морозной тёмной ночи.

А ночь пустынная, её бездонны очи

В сиянье лунном голубом.

Калитка ти́хонькая всхлипнет,

Заблудшего хозяина впустив,

И снова всё в молчании застыв

Безжизненно становится и зыбко.

Крадутся звёзды редкие по небу.

Тревожно как-то, смутно на душе.

Луна немая во вселенской стуже

Плывёт мертва и безучастна в вышине.

Ноябрь 2007 г.

*  *  *

Под сводами комнаты светлой тихо.

Сквозь окна высокие пасмурный день

Глядит иронично на чуть приоткрытые

Полотна простые твои на стене.

В игре светотени их краски живые

Сверкают огнями тёплого дня,

А в сумрачной тьме они некрасиво

Тускнеют и больше пугают меня.

И ты среди них, твой непризнанный гений

В отсвета́х вечерней зари догорает.

Но сердце моё там бьётся быстрее,

И, верно, дух злой меня туда тянет.

Под сводами комнаты светлой тихо.

Сквозь окна высокие пасмурный день

Глядит равнодушно на мной позабытые

Книги стихов у тебя на столе.

Февраль 2008 г.

*  *  *

А этот сумрачный ноябрь не так уж плох,

Когда открою створки ставней,

И яркий солнечный поток

Ко мне ворвётся, ослепив нечаянно.

Теплеет комната моя, и от тепла

На подоконниках фиалки оживают.

И от движенья каждого и ша́га

Пылинки золотые кру́жатся и оседают.

И хочется объять весь божий мир,

Как будто бы моя душа, наполненная светом,

Никак не может больше поместить

Ни капли зла, что существует в мире этом.

Ноябрь 2007 г.

*  *  *

Повернуло солнце на весну,

И рощи серые уже светлее.

Мир холоден ещё угрюмо,

Но смотрит всё теплей и веселее.

Вся жизнь моя грустна и так тиха,

Что больше мне не хочется покою.

И вряд ли я живу, но я жива

Уже не встречей будущей с тобою.

Все глупые мечты в небытие,

И безразличны мне твои слова довольно.

Я равнодушна ко всему благодаря тебе

И удивительно и царственно спокойна.

Забылась зимняя морозная пора,

И незаметно ночи долгие ушли.

Вступила вновь весна в свои права,

И в небе чистом поплывут к нам журавли.

Март 2008 г.

*  *  *

Воздушность за окном скворечьих трелей,

Цветов душистых розовых деревьев

И непомерная пространства глубина

Напомнила - там за окном опять весна.

И серьги изумрудные берёз нежно-зелёных,

И дорогие новые одежды грациозных клёнов -

Всё как предпраздничная суета…

Великолепная там за окном опять весна.

Апрель 2008 г.

* *  *

И я, весну не замечая, так многие года скучаю,

Бродя в тоннелях вишнёвых всех в цвету

деревьев.

Апрель, апрель не знает, чего он пожелает…

Под ветра дуновенье весна уйдёт в мгновенье,

И закружатся целые охапки лепестков

душистых

Над головой моею.

И я, весну не замечая, так многие года скучаю,

Не вижу солнечное утро и мир шумящий

улей будто,

В спокойной важности забывший каждого,

Кто хочет быть отдельно от него.

Апрель 2008 г.

* *  *

Не будь на свете безответных чувств,

Поэмы меньше бы слагали стихотворцы,

Ваятели прекрасные скульптуры

Не создали бы никогда из бронзы.

Как сердце петь заставил голос твой,

Твои глаза как отраженье счастья.

И живописные полотна

Написаны рукой любви отча́сти.

Стрела амура для себя не ищет цели,

Но редкостно коварна и метка.

Чем скрипачу влюблённому больнее,

Страдает тем пронзительнее скрипка.

Февраль 2008 г.

* *  *

Шумящий ветер в серебристых листьях

Берёз высоких в приозёрной полосе

И рябь воды ещё холодной тёмно-сизой,

Трава в блестящей утренней росе -

Так более ничто меня не вдохновляет,

Ничто не ближе сердцу моему.

И для чего живу наверняка я знаю -

Увидеть вновь неповторимую весну.

И сонный сад, как в розовом тумане,

Расправив крылья над землёй плывёт,

И кру́жит голову душистая отрава

В росе умывшихся цветов его.

Апрель 2008 г.

*  *  *

Над морем цвета индиго кружилась, как белая птица,

лёгкая лодка.

Парусом белым взмахнув, как лёгкими крыльями,

Чайкою взви́лась в бесцветное небо и видели только,

Как вдруг она появилась у самого горизонта.

Широкое тёмное море глубо́ко особенно

в пасмурном мае,

Пахнет дохлою рыбой, водорослями и всякой

заброшенной дрянью.

И в прибрежном кафе опустевшие столики

так сиротливо грустили,

Занесённые мокрым песком и осколками ра́кушек

синих.

Я одна среди серых равнин, среди серых глубин

морских,

Неуютно и зябко одной в окруженьи стихий лихих.

А ветер восточный рвёт парусник в клочья, дела его

на́прочь плохи.

И, кажется, сердце моё остывает быстрее, чем мой

недопитый кофе.

Май 2008 г.

*  *  *

Все деревья убрали́сь уже в зелёные шелка́,

Простые ситцевые платья на берёзах белых.

Со старых лип смолистая слеза

На землю скатится так тихо и несмело.

Мне нравится медлительный июнь

С его прохладными ещё, непродолжительными

днями.

И кажется, всё время петь могу

Я вместе с серыми простыми соловьями.

Вдруг солнце заслони́т гроза,

И набежавших туч дождём пролившихся обрывки

Через минуту ветром разнесёт, и как всегда

На зелени блестящей солнечные блики.

И знойный август будет мил мне вновь,

И каждый божий день как новое открытие.

Потом душа моя впитает краски осени,

Чтобы на чистый лист перенести.

И многое, что впечатляет, запечатлела в книгах:

Безбрежные синеют дали и горизонтов линии…

На белой пустоте страниц моих

И в вечности останутся они.

Июнь 2008 г.

*  *  *

А я не замечаю, что сегодня вечер летний

Такой прекрасный, тихий и святой.

Я просто оглянуться забываю

На мир вокруг меня живой.

А может быть, меня не вдохновляет

Ни тёплый вечер, тающий во мгле,

Ни в сумраке сиреневые дали,

Ни бледная звезда на тёмном небе

Лишь только потому, что я взгрустнула,

Вдруг мимоходом вспомнив о тебе.

Любила? Да, любила почему-то,

Как будто бредила во сне.

Призывно бьют колокола́ к вечерней в церкви,

Они зовут меня к молитве о душе.

А мне всё недосуг, я собираю у деревьев

Траву, так пахнущую летом, что ушло.

Июнь 2008г.

*  *  *

И терпкий аромат сосновых шишек

На серебристых елях вдоль дорог

Пьянит, дурманит сладко, будто

Не в городе, а по́ лесу идёшь.

Но лес живой, а город умер,

И остаюсь я с думами наедине.

И только мимо пролетают шумно

Авто тяжёлые, как мысли в голове.

Июнь 2008г.

*  *  *

Я не прощу, наверное, молчание,

которое приму за равнодушие,

Я не прощу, что ты меня одну оставил,

как будто наплевал мне в душу.

Я не могу забыть, что было тяжело,

и с каждым взглядом

Труднее всё простить, что не было тогда

тебя со мною рядом.

И ты всё больше чувствуешь вину

За то, что с каждым годом между нами

Становится всё больше расстоянье на одну

Или на две судьбы, а мы чужими сами.

Июнь 2008 г.

*  *  *

Перечёркнутые сны, позабытые надежды,

Вы ко мне опять пришли, ещё мучительнее

прежних.

Ни отдать вас, ни прогнать, будете со мною вечно,

Я хочу счастливой стать, как пророчите вы мне.

Ты стал грустным, глаз твоих счастливых свет,

Как несерьёзность и весёлость остались где-то,

В том прошлом, что рекою льётся через жизнь,

В которую нам дважды, к сожаленью, не войти.

Июнь 2008 г.

*  *  *

Нет чувств, которые захватывают душу,

А есть лишь только летний тихий вечер,

Прохладными зелёными очами

Смотрящий в бесконечность.

Гроза прошла. Умытая дождём листва,

Под тяжестью воды склонившаяся ниц,

Глядит такими яркими глазами

Из-под блестящих изумрудами ресниц.

Гром разбудил меня глухим раскатом,

Украл и без того небезмятежный сон.

И я смотрю в окно – там пустота

И вспышки молнии со всех сторон.

Июнь 2008 г.

*  *  *

Я могу себе представить, что́ ты думал, каясь,

Передо мною стоя на коленях, как перед алтарём.

Но я ведь не судья тебе, и ты же понимаешь,

Что прошлого уже мы не вернём.

Мой друг хороший, не пе́режили вместе

Мы самое прекрасное, что подарил нам мир.

Багряные закаты, холодные рассветы

Мы так бездумно отдали другим.

Я сделала всё правильно – подалее соблазны

И не замаливаю смертные грехи.

А что осталось мне? – писать при свете лампы

Свои беспомощные и ненужные стихи.

Жизнь во сто крат прекраснее таланта,

Жива и осязаема, талант же мой –

Излишек бренных мыслей и не странно,

Что он не может стать моей судьбой.

Я на распутье, я хожу по кругу.

А мир вокруг погибнет и воскреснет вновь.

И самое прекрасное его спасёт, что существует,

Но не искусство – его спасёт любовь.

Июнь 2008 г.

*  *  *

Малина спеет, и белая черешня сладким соком

налила́сь,

В разгаре лето знойное и тишиной трескучей

наполнена душа.

И не пытаюсь я понять, откуда надо мною эта власть

Тепла лучистого и бесконечного огня, что не даёт

дышать.

Как алым пламенем горят кусты смородины и

вишни,

Усиливая и без того невыносимую июньскую жару,

Смотрю я зачарованно и, ничего не чувствуя,

не слышу,

Что солнце припекает всё сильнее, и я сама горю.

И заросли прохладные петрушки и фенхеля

душистого и базили́ка

Пахучим островом спасительным в пустыне этой

станут мне.

И хочется впитать в себя все краски яркие, готовясь

к столь безликой

И долгой в серости однообразных дней зиме.

Июнь 2008 г.

*  *  *

Налетели облака, закружило ветром пыль,

Надвигается гроза.

И хлынул ливень и некуда уплыть

И убежать нельзя.

Морская гладь взъерошилась лохмато,

Покрылась белой пеной,

И жмутся маленькие яхты к берегам,

И чайки раскричались оголтело.

Пустая пристань фыркает водою,

Огромные пускает пузыри.

И на асфальте раскалённом после зноя

Шипит вода, как на печи́.

И стайка ребятишек пустилась босиком

Под проливным дождём.

И шлёпают по лужам голыми ногами,

И всё им нипочём.

А я в кафе приморском прячусь под навесом

С толпой промокшего народа.

А летний дождь всё барабанит резво

По столикам у входа.

Июнь 2008 г.

*  *  *

Как хочется заплыть подальше в море

И слышать только крики белых чаек

И плеск серо-зелёных волн солёных,

Пронизанных до самой глубины лучами.

Глядеть, как рыб блестящие чешуи

Горят на ярком заходящем солнце.

А всё другое и не видеть, и не слушать,

Как будто ничего не существует вовсе.

Взлететь над синею водой, взмахнув руками,

И плыть стремительно до линий горизонта.

А море тёплое спокойное бескрайне,

Все поглотит мои заботы и тревоги.

Июнь 2008г.

*  *  *

Мне тяжело, когда молчит душа,

И в комнате моей, всей за́литой осенним

рыжим светом,

Так тихо-тихо, как будто тишина

Навечно поселилась в необъятном мире этом.

Молчит душа, она распродала́сь,

Вся разменялась на мелочи пустые.

Воро́ны каркают, в высоких небесах кружась,

И ветер северный метёт с дороги

листья золотые.

Как незаметно осень так подобрала́сь

И душу мне опустошила…

Октябрь 2008 г.

*  *  *

И я́, привыкнув, перестала замечать,

Как рыжей осени прохладна синева,

Как в сумерках вечерних, вся искрясь,

Червонным золотом поблёскивая,

падает листва.

И все дорожки чёрные после дождей,

После ночей, туманных от дыхания земли.

И в зябкой сырости коротких тихих дней

Совсем не пишутся осенние стихи мои.

Там за окном немая пустота.

Умолкли птицы певчие до будущей весны,

И только во́роны кружа́тся над домами.

Я не могу ни сло́ва вымолвить от грустной

тишины.

Земля как будто старше стала, оттого

прекрасней

И золотом одежд затмила юности весну,

Но сердце жалостью сжимается напрасной

И бьётся трепетно, не знаю почему.

И я́, привыкнув, перестала замечать,

Как ветер северный становится всё злей,

Как, разрезая синевы бескрайней гладь,

Всё к югу улетают клинья журавлей.

Ноябрь 2008 г.

*  *  *

Сегодня желтогрудые синицы  

на окна налетали целый день,

И шутка ли – мороз так злится  

и гонит к тёплому жилью людей.

И по́ лесу трещит и воет дико  

и безнадёжно, аки лютый зверь,

А птице малой долго ли замёрзнуть и разбиться

в такую непроглядную метель.

И прилетела, и в кормушках зёрна

склевала за минуту до одной,

Вся встрепенулась и поёршилась, и упорхнула

в обледенелый терем свой.

Берёзы побелевшими губами

ей шепчут еле слышно о весне,

Но не до песен ей, она тиха́,

и только вьюги бесконечна песня.

И си́вые заснеженные лохмы,

и белые ресницы старых елей

Безжизненно застыли, и безмолвно

глазами яблони стеклянными глядели.

И зыбко так в саду холодном,

как в белом царстве белых сновидений,

Как будто нереален мир огромный  

под распростёртыми крылами

зимнего правленья.

Январь 2009 г.

*  *  *

И тонкие, и нежные узоры зимних листьев,

Резной морозной обрамлённые каймой,

Украсили такой заброшенный ветвистый

Заиндевевший сад любимый мой.

Перины снежные тепло укрыли землю,

И будет спать она до будущей весны.

Бела дорога, что уходит в бездну

Безжалостной холодной зимней тьмы.

Январь 2009 г.

*  *  *

Мороз крепчает, и солнце, кажется, сверкает ярче,

Чем миллионы городских искусственных огней,

И, как они, так хла́дно и слепя́ще

И не согреет никого в студёный зимний день.

Завидной белизны ковры устлали землю

На вёрсты долгие, насколько хватит глаз,

Но не теплы они и праздничной красой своею

Пленят, но не спасают в непогожий час.

Глубокие снега и инеем посеребрённые берёзы,

И озера лесного хрустально-ледяная гладь,

И ив плакучих чистые брильянтовые слёзы,

Как дивный сон, способны лишь на миг очаровать.

Январь 2009 г.

*  *  *

Весны грядущей зелень буйная

Зимой в оранжерейных пальмах береглась,

Пока белы́ дороги, и сады мертвы́,

И стужи над землёй неограниченная власть.

В миниатюрных водопадах

Журчанье слышалось ручьёв весенних,

И канареек жёлтых голоса

Хранили звуки соловьиных песнопений.

И дивные заморские цветы

Каскадами спускались с полукруглых арок,

И аромат медвяный, как поток,

Лился́ удушлив с них и сладок.

За окнами свирепая зима

Раскинулась на мили белою пустыней,

Хозяйкой маленького островка

Себя я чувствую в цветочном магазине.

Январь 2009 г.

*  *  *

Деревьев гуще и нарядней кроны,

Под тяжестью снегов склонили ветви до земли.

Над ними небеса свинцовые безмолвны

Роняли слёзы невесомые свои.

Лебяжьим пухом укрывали плечи,

И мне казалось, что до завтрашнего дня

Укроет с головой зима навечно

И дом, и сад, весь город и меня.

И тропы все засыпаны безвестны

Под покрывалом мартовских сырых снегов.

А значит, я в плену у столь чудесных

И нереальных вешних тёплых снов.

Март 2009 г.

*  *  *

Как серебристые кораллы в тихом океане,

Берёзы белые стоят заиндевелые в саду.

И, как на дне морском песок, холмами

Сугробы снежные белеют на версту.

Студёный ветер синими волна́ми

Расплёскивает у́тра ледяную гладь,

Срываются с деревьев ценные таланы,

А он и не устанет колыхать.

Растаял день на вешнем солнцепёке,

И радостно поёт-звенит капель.

Долой брильянты! – у весны жестокой

Другие украшения теперь.

Март 2009 г.

*  *  *

Передо мной на письменном столе

Белее белого белеет лист бумаги,

А за окном вся в зелени весна,

Дождём умытая, сияет в предрассветном мраке.

Потом, потом…Мне слёз её живых не передать,

Потом я напишу стихи неловкие и зябкие.

И никогда, как жаль, что никогда я не смогу

Изобразить её волшебной изумрудной магии.

Мне яблоня в распахнутые окна протягивает руки,

Полные душистых розовых цветов,

И говорит: иди ко мне из грустных комнат

В мой радостный благоуханный дом.

А я от мира отгоро́жена невидимой стеною,

Которую построила сама из нереальных снов,

Живу я тихо одиноко в нереальном мире

Своих бушующих талантливых стихов.

Май 2009 г.

*  *  *

Насквозь пронзает белоснежные сугробы

Весенний беспощадный тёплый луч,

Сжигает снег и лёд сжигает, чтобы

Освободить весне прекрасной путь.

Весна же так несмело наступает

На тёмные проталины в снегу

И, платья бледного придерживая край,

Обходит бережно проросшую траву.

Март 2009 г.

*  *  *

Мой дух сродни весеннему прилёту

Неугомонных серых соловьёв.

И я такая ж неприметная, но для кого-то

Моей нет песни лучше, чем у всех певцов:

У знаменитых, у богоподобных

С фальшивою и звонкою душой.

А я пою, и на последних нотах

Срывается печальный голос мой.

Мне испытания даны не славой ‒

Ничто она в сравненье с серым днём

И безысходностью отравной,

Что губит серых соловьёв.

Май 2009 г.

* *  *

Шумит неописуемая тишина над кронами

цветущих яблонь,

И я спокойствия полна земного слушаю

напев её дурманный.

Снег сыплется с небес, на чёрной вспаханной земле

не тает,

И кажется, поёт весь мир проснувшийся весенний

и благоухает.

Пришла гроза, внезапно налетев на сад,

в оцепенении гудящий,

И молнии, беснуясь и искрясь, рвут в клочья

цвет его манящий.

Град льдинами бьёт душу сгорбленных деревьев

в их молчании,

И в полной тишине смятения неистовствует буря

столь отчаянно.

И вновь безмолвие, и не звучат слова твои,

в порыве страстном

Так брошенные мне в лицо колючими осколками

обидных фраз.

И исступлённо я молчу, я чувствую, как

твоё сердце замирает,

Я знаю – в жизни этой для тебя одна́,

и не нужна другая.

В кармане твоего пальто лежит кольцо из серебра

и злата.

И женщине иной не поднесёшь его, ведь  

для меня оно ‒ и свято.

И не рискнёшь сказать: люблю, надев его

на палец безымянный,

Лишь руку поцелуешь тонкую мою и

улыбнёшься покаянно.

И я уйду ‒ в туман, в бушующий весенний мир,

быть может навсегда.

А ты стоишь и смотришь вслед мне,

и во взгляде этом теплота.

Уйти не можешь, пока в толпе не затеряется

моя серебряная тень,

И будешь вновь корить себя, в руке сжимая

драгоценный перстень.

Май 2009 г.

* *  *

Повеяло у вековых дерев живительной прохладой мая,

Сквозь кроны плотные не проникает светлый луч.

Ни шороха, и вдруг вспорхнёт испуганная стая,

И трав высоких всколыхнётся лес дремучий.

В непроходимых чёрных дебрях дом мой маленький.

Я так хочу, чтоб ты нашёл его в безмерной но́чи,

Чтобы заметил, как во тьме сияет сердце пламенем,

Моё живое сердце, любящее утро солнечное.

Но ты как будто слеп, ты яркого огня не замечаешь,

Не чувствуешь души тепла и непомерной боли,

Которая её терзает без конца, когда ты так блуждаешь,

Готовая лететь тебе навстречу, вырвавшись на волю.

Май 2009 г.

* *  *

Злой ревности безумная отрава

Мне не давала с лёгкостью дышать,

Когда я видела, как чёрная оправа

Ресниц твоих скрывает голубую гладь

Твоих небесных тихих взглядов,

Навеки отданных другой.

И в жизни горестной моей отрада ‒

Лишь светлых линий хор нестройный

На светлых масляных холстах,

Что в полном одиночестве писал ты,

С печатью вечною на пламенных устах,

Извечною обуреваемый печалью

Вселенской скорби о высоком идеале,

Недосягаемом на грешной злой земле.

А я всё думала о бренной славе ‒

Не об искусстве и не о тебе.

Злой зависти безумная отрава

Мне не давала с лёгкостью дышать,

Когда я видела, как истинная слава

Чело твоё сияньем стала украшать.

Но ты ещё грустнее стал и тише,

И все картины светлые твои грустны.

И я огня былого в них не вижу ‒

Они всё более чисты и холодны.

Мне хочется отнять тебя у мира,

Отнять у той возлюбленной одной,

Вернуть тебе пожар в груди ревнивый,

Живой пожар любви земной.

Но ты уходишь дальше, дальше,

Чтоб никому уж не принадлежать.

Глаза твои, не терпящие фальши,

Я понемногу начинаю забывать.

Май 2009 г.

* *  *

Я так несчастлива – ужаснейшие льдины

На фиолетовой поверхности глубоких вод

Плывут, как мрачные седые исполины,

Меня настигнут, кажется, вот-вот.

В моей душе далёкие синеют скалы,

Лишь кое-где укрытые коврами из снегов.

Мне холодно и неуютно, я устала

Сражаться с дикими армадами ветров.

Нависли айсберги над водною пустыней,

Простёрло небо надо мною сизые крыла,

Сиянье северное властвует отныне ‒

Не жду я истинного летнего тепла.

Май 2009 г.

* * *

Слова теряются со временем в пути,

Останется лишь яркость впечатления.

Уходят разговоры и мечты ‒

Один твой образ вне забвения.

И зябкие ноябрьские дни

Не так страшны в твоём мне окружении.

Не ты со мной, совсем не ты ‒

Воспоминанье только, к сожалению.

Ноябрь 2009 г.

* *  *

Молчанием недвижимых берёз

И сада, затаившего дыхание,

Со всех сторон окружена, и тишина

Раскрыла мне свои железные объятия.

Я не промолвив ни единого “прости”,

Ушла, не обернувшись на прощание,

И заклинания твои, твои мольбы

Я не услышала и не увидела отчаянье.

Безмолвием окружена немой весны,

Всё замерло с того нерадостного дня ‒

То зе́ркала разбитого куски

На семь лет счастье отобрали у меня.

Я заклинаю заклинанием твоей души,

Ты забери меня из злого королевства

Кривых зеркал и вечной тишины,

Где духу моему мятежному так тесно.

Май 2009 г.

* *  *

Цветёт вишнёвый сад ‒ там где-то в небесах,

И аромат лазоревый струится, как дурман.

Я на балу у феи сказочной, её зовут весна,

И музыка звучит волшебная, сводя меня с ума.

Кружи́тся голова от солнечного света,

И сердце счастьем переполнено до края.

Когда-нибудь увижу я красу другую где-то,

Но не такую, как в моём Лимане в мае.

Земля единственная здесь ‒ в ней моя сила,

Талант мой, жизнь моя и, может быть, любовь.

Мне трудно в это верить ‒ ведь я тебя любила,

И в памяти моей к тебе́ я возвращаюсь вновь.

Май 2009 г.

* *  *

Холодные утраты сентября:

Любви утрата и опавших листьев ворохи сухие ‒

Зачем-то осень забрала́ их у меня

И унесла, оставив мне слова твои пустые.

Оставив грусть и тишину

И светлых дней осенних одиночество святое.

Я стала равнодушна ко всему,

От мира отрешённая спокойна.

Мне жаль лишь ненаписанных поэм,

Которые ты, сердце остудив, сам уничтожил.

Ты был мне вдохновением. Зачем

Ты погасил огонь во мне восторженный.

Сентябрь 2009 г.

* *  *

Возвращаются с севера птицы

К своим домам, оставленным весной,

И только вороньё бездомное кружи́тся

В октябрьском небе потемневшем

надо мной.

Под звуки одиноко падающих листьев

Сырым промозглым тихим днём,

Как в красочный букет осенние цветы,

Я соберу слова в красивые стихи о нём.

Душистых хризантем жёлто-горячие

соцветья

Зажгли мне сердце лихорадочным огнём,

И золотая осень вспыхнула, как прежде,

И мир живыми красками сияет вновь.

А может быть, лишь только ты виновен

В том, что ушла безвременно моя святая

грусть,

Любимый голос, ставший незнакомым,

Читающий мои поэмы наизусть…

Октябрь 2009 г.

* *  *

Я подсмотрела, как желтеют листья на черешне,

Как собираются к отлёту журавли,

Как не осталось ничего от жизни прежней,

А только листьев ворохи одни.

Ноябрь 2009 г.

*  *  *

Червонцы золотые на берёзах белых

Звенят, захваченные ветром штормовым.

За ними следом с криком оголтелым

Летят в угрюмом небе журавли.

И бегством все увлечены необъяснимым,

Какой-то высшей силе будто бы подчинены.

А я гляжу растерянно, и на душе тоскливо

И хочется нестись на крыльях, как они.

В какие-то неведомые дали,

В неведомые тёплые края,

Куда так быстро улетали

Весна и молодость моя.

Октябрь 2009 г.

*  *  *

Кружи́тся лёгкий снег над белою землёй,

От неба крыши белые неотделимы.

За садом нашим кружевною бахромой

Над чёрною рекой нависли ивы.

Жизнь замерла́ до будущей весны,

Нет никого за окнами обледенелыми.

Печаль моей заблудшей стороны

И мне передалась осточертелая.

Так тихо-тихо, мой затерянный мирок

На самом на краю пустыни белой.

Лишь изредка вороний злобный окрик

Доносится с верхушек елей.

Декабрь 2009 г.

* *  *

Я знаю, ты рисуешь не мои глаза,

И кос волнистых не моих струится

водопад ‒

Не обо мне мечтаешь на холстах,

Холодный лунный свет касается когда

Домов высоких и пустынных мостовых,

Просторной комнаты твоей немой,

Души столь одинокой среди них,

Картин твоей полузабытой мастерской.

И розы белые бесследно исчезают,

Растаяв в этой белой лунной мгле,

И очи тёмные её, как ночь, я знаю,

Целуешь ты, не вспоминая обо мне.

И лишь она вся в светлой дымке,

Холодная, как мёртвая луна,

К тебе приходит в сновиденьях зыбких

И дарит вдохновение одна.

Октябрь 2009 г.

* *  *

Я оглянулась случайно вокруг:

С берёз опадают последние листья,

Лишь леса зелёного бархатный полог

Висит на стене голубой поднебесья.

Склоняются ивы к быстрой реке,

И тянет она их за тонкие руки,

Вдаль убегая, и там вдалеке

Солнца встаёт позолоченный круг.

Прекрасная осень в тихой степи,

Выжженной первым ноябрьским морозом,

Грустна, как мои золотые стихи,

Поглощённые жизненной прозой.

Я оглянулась случайно вокруг:

Так бела злых туманов проседь,

Так пустынно и зябко, но я не могу

Не любить прекрасную осень.

Ноябрь 2009 г.

* *  *

Так смутно на душе, так дурно,

Туманно так январским тёплым днём.

И капли слёз на ветках яблонь томных

Сверкают тусклым сумрачным огнём.

Берёзы в серебристых мелких стразах

Кружатся в зимнем зачарованном саду.

От танца их я отвести не в силах глаз

И ничего вокруг не узнаю.

Январь 2010 г.

* *  *

Укутаю шалью продрогшие плечи

Под вой белой вьюги в белом саду.

Я в изразцами обложенной печке

Жаркий весенний огонь разведу.

На улице сумрачно, зябко, и слышно

В неистовстве кто-то безжалостно-злой

В окно ледяным дыханием дышит,

В безумстве смеётся так зло надо мной.

Я плакать устала, что больше не встречу,

Тебя никогда и нигде не найду.

Укутаю шалью продрогшие плечи

Под вой белой вьюги в белом саду.

Февраль 2010 г.

* *  *

Метель. Февраль.

И город спит под белоснежною тафтой.

Как птицы белые снежинки залетают

В моё полуоткрытое окно.

И тают на полу.

И свежий ветер надувает шторы,

Как белые фрегатов паруса,

И я плыву в бескрайние просторы.

Передо мной зима.

Её владения пустынные грустны.

И одиночеством холодным и святым

Наполнят душу ледяные её сны.

Февраль 2010 г.

* *  *

На абрикосах розовые почки,

И серьги шелковисты у берёз.

Как изумрудные весенние листочки,

Мне ветер южный тёплый сон принёс.

Не нужно притворяться, как когда-то,

И прятаться от сокровенных мыслей.

И в сновиденьях приходить не надо ‒

Дарить букеты из осенних листьев.

Весна моя пришла, и в ней ты лишний.

Оттаяла душа для жизни новой.

И впереди ещё так много, слышишь,

Любви прекрасной неземной.

Апрель 2010 г.

* *  *

Неподвижный белоснежный сад

За шторой плотной золотой тафты.

Ни шорох, ни единый звук, ни аромат

Не проникают внутрь душевной пустоты.

Что было? Что со мной произошло?

Любовь где моя прежняя, где страсть?

Весною прошлой всё отпело, отцвело.

Где к жизни новой силы взять?

Я больше не могу с наивностью сердец,

Открытых миру так бездумно и беспечно,

Сказать: люблю… и счастье, наконец,

Найти в том, что не будет вечно.

Апрель 2010 г.

* *  *

Деревья все в цвету, и свет от них

туманный

Всё застилает белой пеленой,

Несёт забвенье и крадёт обманно

Моей измученной души тепло.

И ливень хлынувший оставил слёзы

На тех ветвях запутанных в саду,

Где раньше сладко спали мои грёзы

И явь, мной превращённая в мечту.

Ты любишь или нет? Я ждать устала,

Вся в предвкушенье чуда колдовства.

Мне сердца твоего и взгляда мало,

Нужны твои волшебные слова.

Апрель 2010 г.

*  *  *

Земля бела́, в снегу душистом дольние

просторы.

Куда-то делось прежнее желание грустить,

Ушла святая грусть моя и глупые раздоры.

Мне снова хочется любить и жить.

Я вдруг услышала, как голуби воркуют,

Как в маленьком саду шумит листва,

Как будто бы от сна тяжёлого очнулась,

Увидела, как светел мир и зелена́ весна.

Стихи не буду больше окроплять слезами,

Украдкою рыдая над тихою судьбой.

Ко мне пришла неповторимая, я знаю,

Свободная и чистая взаимная любовь.

Май 2010 г.

*  *  *

О, беспощадные в своём коварстве,

злые ду́хи!

Вы ‒ порожденье непроглядной тьмы,

Вы жалкие, ничтожные, и вас погубит

Лучистый свет рассветной тишины.

Погубит вас его святая сила

И вера, что в душе моей росла.

Я верю в сказку, там всегда так было – 

День побеждает ночь, добро сильнее зла.

Июнь 2010 г.

*  *  *

Когда шумит зелёная листва,

И ураган из белых лепестков сирени

Меня подхватывает и несёт туда,

Где спит Божественное вдохновенье,

На миг я отрываюсь от земли,

И взгляд мой затуманенный блуждает

где-то,

Тогда меня не потревожьте вы,

Не с вами я ‒ в стране поэтов.

Я вижу вымышленный мир,

Где майская бушует непогода.

Я вижу мир, который был

Или который будет через годы.

Всё ‒ образы, всё ‒ привидения, всё – дым.

Кружи́тся всё, сливается в одно большое

нечто,

И низким облаком промчится грозовым

Над головой моей и канет в вечность.

Май 2010 г.

* *  *

Как тихий дождь идёт ‒ тиха́ любовь,

А бури, ливни грозовые как смятенье

От чувств, сомнений, пылких слов,

Теснящихся в груди моей всё время.

То страсть, как жар, переполняет сердце,

Как лава раскалённого огня,

И нет покоя мне и некуда мне деться,

И я боюсь, она сожжёт меня.

Есть чары дивные таинственного леса,

Шумящего за озером вдали,

Что расплескалось, будто синь небесная,

У ног дубов столетних и плакучих ив.

Они меня спасут от зноя летнего,

От зноя, что сжигает сердце исцелят.

Очарованья леса тихой песнею ‒

Прохладою живительною напоя́т.

Я так соскучилась по миру синих елей,

Как смотрят вслед они, косматою

кивая головой.

Соскучилась по песням сладкогласных

Ле́лей,

Что обладают силой колдовской.

Мне кажется, что вот пройду тропою,

Где папоротник алый цвет раскрыл,

И в детство попаду далёкое такое,

И горести развеются, как дым.

Июнь 2010 г.

* *  *

За что любимы мной места родные,

Не знаю я, как сердце мне понять,

Когда в топо́лях раздаются трели соловьиные,

Трепещет сердце так, что не унять.

Мне это пение дарило жизнь и радость,

Что отнял город серый и пустой.

Заворожённо слушаю и сразу

Печаль уходит, и уходит боль.

И нет их больше, тех топо́ль высоких,

Срубили, чтобы не цепляли провода,

И соловьёв там больше нет сладкоголосых,

И радости нет в жизни у меня…

Сентябрь 2010 г.

* *  *

Я буду кроткой и простой,

беспрекословной, как рабыня,

Моя покорная любовь тиха

и незаметна, словно тень.

Но отчего в ней столько силы непреодолимой,

Что бережёт она тебя от самых лютых дней.

Ты будешь храбрым и упрямым

и в прямодушии жестоким,

И тёмный взгляд твой холоден до безразличия порой.

Но в свете мне его спокойно, и уходят все тревоги,

А ты у ног моих, как покорённый раб мой.

Нас озаряя, льётся свет луны сквозь небеса благие.

И ты – мой бог, а я - твоя богиня…

Август 2010 г.

*  *  *

Так внезапно осень налетела,

И закружилась в хороводе жёлтая листва.

Как будто что-то упустила, проглядела

Я летом жарким, раскалённым добела.

Не надо за окном листвы шумящей

В холодной позолоте сентября,

В осеннем небе журавлей, летящих

В неведомые дальние края,

Дождей, так пахнущих грибами,

Как слёзы леса в сырости густой…

Не внемлющая искренним мольбам,

Остановись, зима суровая, постой!

Оставь, не мучай душу холодом впустую,

И без того в ней теплится огонь едва –

Как лета солнечного радость золотую

Лелею-берегу в душе твои слова.

Сентябрь 2010 г.

*  *  *

Одна. И радости несбывшегося дня

Уходят в вечность, не решившись сбыться.

И как случилось, что я не уходя

Уже не в силах снова возвратиться…

К тебе. Не оживёт любовь, растерзанная нами,

Мне равнодушен мимолётный взгляд твой,

Не будет ничего за нашими мечтами,

И сердце не согреет свет осенний золотой…

Октябрь 2010 г.

*  *  *

Не такая как все, не твоя, я сама по себе.

В одиночестве бренном моём нет ни рая, ни ада.

Я случайная встречная в тихой твоей судьбе

И души мне твоей и любви мне твоей не надо.

Август 2010 г.

* *  *

Ночь уйдёт. Будет светлое утро.

Забудутся горести прошлого дня,

Забудутся радости, грёзы, как будто

И не было их никогда у меня.

Боль уйдёт. И тихая грусть расставания

Тихим шелестом жёлтой листвы

Успокоит мне сердце нечайным признанием,

Что было всё просто обманом пустым.

По тропинке лесной убегает осень –

И летит, и звенит золотая листва.

Все тревоги, печали с собою уносит

И любовь забирает мою, уходя.

Октябрь 2010 г.

* *  *

Мне нравится зима не так, как раньше,

Нет прежней безысходности тоски.

И снег искрится в предрассветном марше,

И сумерки не холодны, и звёзды так близки.

Я лишь взгляну украдкой мимолётно

В замёрзшее окно, прикрытое тафтой.

О, там, как в сказке, серебрится снег и будто

Коралловые рифы белые под ледяной водой.

И воздух белый от мороза плещется,

как волны,

И льётся свет сквозь этот белый океан –

Звёзд предрассветных сиянье голубое,

Рассеивая наважденья зимнего обман.

Январь 2011 г.

* *  *

Аллеи тополиные с опавшею листвою

И голыми ветвями шумящий серый лес

Запорошило снегом, словно белой пеленою.

Летит, искрясь на солнце, пыль небес…

И ты не хочешь мне сказать ни слова,

Как будто эта вечная немая тишина

Из одиночества холодного сырого

Для нас одна отрадна и важна.

Февраль 2011 г.

* *  *

Теплом апрельских предрассветных грёз

Берёз, одетых в нежно-изумрудные шелка,

Согрет мой город спящий, и весна

Как пробуждение от смертоносного седого сна.

Я почему-то не могу найти слова

Для Песни Песней, говорящей о любви.

Быть может, стала в этот зимний сон мертва,

И горестно о ней рыдают вешние дожди.

Иль не было её, а только снега пелена

И завыванья ветра обманчивая песнь.

О, Слава Богу, сказка зимняя вся прочтена

И от весенних пролесков в душе тепло, как прежде.

Апрель 2011 г.

* * *

Я уже не удивляюсь подлости людской

 и злости,

Но нет – разочарованиям меня не одолеть.

Я буду верить в чистоту, тепло и святость,

Я буду верить в доброту людей.

И сколько будет на полях сражений

тьмы и света

Побед и поражений в вихре дней – 

Огонь души моей горит всё ярче, и рассветы

Надежд моих пылают всё сильнее.

Июнь 2011 г.

* * *

Смешон и жалок глупец самолюбивый,

Который ищет изъяны в бриллианте чистом,

Чтоб доказать себе и миру,

Как ценен перстень на руке его фальшивый.

И пусть он остаётся где-то далеко

Со всеми искренними заблужденьями своими,

На солнце видя только пятна – низок он,

Ничтожество пытаясь доказать того, кто высоко.

В моём молчанье – тишина презренья.

И недостойный слов, стихов моих и мыслей,

Повергнут он во тьму, которой нет страшнее – 

Чернее ночи лишь одно забвенье.

Июль 2011 г.

* * *

И хлынул ливень, казалось мне как в детстве,

Ручьи с небес сбегали  водопадом.

Земля, измученная зноем, ликовала,

Протягивая ветви к влаге благодатной.

Мне снилось чудо, волшебным изумрудным

 светом

Мой лёгкий сон так тихо озаряя, – 

И оживала степь сожжённая, и снова лето

Так буйно зеленело, и закат багряный таял.

Мне в волшебстве прохлады незаметна непогода

От первых осени шагов, что так бушует

приближаясь.

Сквозь грёзы летние, сквозь ливень и невзгоды

Как прежде я светло и тихо улыбаюсь.

Август 2011 г.

* * *

Как мы теперь пройдём?
Всё засыпало снегом.
Впереди только белый брод
Узкой тропы белой.

В январе не мечтаю о лете –
Я его забыла. Я тону
Серым утром ветреным
В белом вязком снегу.

В десяти шагах от дома
Можно найти погибель
В обрушившейся с неба снова 
Белой снежной лавине.

Тихо, тихо. И снег всё сыплется
Не видно заборов, следов.
И всё это вымысел,
Всё это зимний сон.

А я не сплю! Я хочу выйти!
Ну зачем… Жду весны.
Здесь так тихо… Тихо…
В глухом окружении снежной
        стены.

Я растеряна.
Всё засыпало снегом.
Но я не огорчена.
Белый снег отделяет меня
         от тебя,
Но и от мира,
Куда я идти не хотела бы.

Январь 2000 г.

* * *

Навалило снегу по самые края
Приземистого дома у замёрзшего
        ручья.
Зима белится, и добавят ей красы
Деревьев белых расплетённы косы.

Сказочные горы белых кораблей,
В морях пустынных возвышаясь
        чинно,
Плывут, плывут огромных белых
        тополей
Эскадры по заснеженным равнинам.

Река уснула, тихая вода
Качает колыбели, покрытых инеем,
Загадочных и грустных ив на берегах,
У царства белых лилий.

Январь 2004г.

   
* * *

Пыльной мастерской неяркие портреты
Переглянулись удивлённо в полутьме.
Как никогда они не видят света,
Женщины безликие на полотне?

Знакомые и незнакомки в одеяньях
Из серых драпирующихся грёз.
Нет красок более живых, что передали
Взгляд удивлённый женщины без глаз.

У Эйфелевой башни, сводов Нотр-Дама,
У Мулен Руж пенатов не святых,
Там Маргариты лик усталый,
Которая несёт тревожно-жёлтые цветы.

Март 2002г.


*  *  *

Взгляни на меня впечатлением пролесков
Синею далью, печалью зимы,
Кострами вдоль полосы приозёрной,
Проснувшимся лесом взгляни.

Дико шумящей густою дибровою,
Обаянием первых цветов.
Только не надо смотреть с укором,
Что отняла покой.

Я ворвалась в твою жизнь беззаботную
Бурным приливом реки,
В тихое сердце весной вероломной.
Прости, если можешь, прости.

Апрель 2002г.


* * *

Время безвременья у каждого бывает.
Ходит зима бесконечно по кругу,
Плывут облака, и блики бросает,
А потом исчезает, солнце
        на выкрашенном полу.

Так на душе моей тревожно
За тебя или за другого, не пойму,
Не хочу понимать. Я несу осторожно
Моё сердце, как нищенскую суму.

Взгляд твой во взгляде моём умирает,
Не вспыхнет весной с надеждой тепла.
Бледный луч солнца появляется и 
        исчезает
На ровных досках пола.

Февраль 2002г.


* * *

Мой добрый гений, дымная весна
Слепящих луж на таявших дорогах
Пришла, она к тебе пришла,
Ты ждал её так долго.

Мой добрый гений, птичья суета
Последних дней зимы так неустанна.
И пар, клубящийся над изгородью
        от тепла
Дыхания проснувшейся весны, неправда?

Не верь, не верь! Они тебе все лгут.
Мой добрый гений, она твоя награда.
Они смеются, пусть смеются, пусть.
Февраль у них, а ведь сегодня март.

Март 2002г.


* * *

Ведь ты не подал мне руки,
Мне руку подал другой.
Теперь, прошу тебя, не говори,
Что сердце моё с тобой.

Нет ненависти к тебе и любви –
Равнодушия безразличный ответ.
Твоей непротянутой руки
Я не знаю силы и нежности.

Март 2002 г.
 

* * *

Птицы поют весной по-другому,
Поют о своём беспричинном веселье,
Каждая старается крикнуть громко:
Я счастливее всех на свете.

Только вороны каркают одинаково,
Что осенью, что весной:
“Вот на улицах зябко и слякотно”
Беспросветной тоскливой воркотнёй.

Я не умею петь, как птицы,
Я вообще не умею петь –
Стихов моих безмолвные страницы
Выводят каждая свою трель.

Март 2002г.


* * *

Мона Лиза так не улыбается.
Бледно-зелёный платок весенних гор
Ниспал на плечи мне
Самым душистым платком.

Так не улыбается. Глаза радуются:
Непередаваемо синие купола
Высокой церкви православной
        белокаменной
В звону святого колокола.

Март 2002 г.


* * *

Как солнце пробирается по деревьям –
Праздничный и нарядный лес.
Высокие тонкие ели
Теряются в изморозь.

Почтенные сосны степенны
Стократно. А я,
Я совсем не почтенная,
Я сама не своя.

Ожиданьем измучена,
Новому дню тихо рада.
Я жду – не живу,
И сама во всём виновата.

Март 2002 г.


* * *

Душа умирает постепенно, по частям:
Сначала маленькие существа.
Душа грустит, грустит, и нет её.
Уходят те, кто любит. И где душа?

Этот лунный месяц был дождливый,
По капле, капле, капле моросил.
Весною плачут окна так уныло,
И грустным, безотрадным я вижу мир.

Мне тесно в комнате огромной,
За нею тоже тесно, некуда бежать.
Не уезжай, пожалуйста, ещё немного.
Я буду по тебе скучать.

Март 2002 г.


* * *

Приникли ладони к земле,
И ветер поёт на другом языке,
Мне не понятном, на тёплом наречии,
О чём-то широком и вечном.

Надеждой охваченные на время,
Хорошо возвращаться столетними,
Ветром в степном вечере,
Поющем о быстротечном.

Апрель 2002 г.


* * *

Ровные грядки застелены
Пелериной цветущих деревьев,
Платочки праздничные надели
И ходят важные по деревне.

Ведь нынче вербное воскресенье.
Никто барыням не в указ.
Гулко звонят церкви
Над землёю праздной.

Апрель 2002 г.


* * *

Я стала замечать, что душа моя
        не говорит твоей,
Как одиноко ей, и, что она одна,
Не хвалится удачей и уже не плачет,
Что в спокойном ожидании
Она забыла о своём страдании,
Что озаряет её тихий свет
И любви к тебе в нём нет.

Апрель 2002 г.

       
* * *

Сегодня шёл снег. Поверишь мне?
Весь день кружился лепестками.
Откуда белая метель
В начале мая?

Наш двор бел и бела земля,
Всё вьюжит и слепит туманом.
Но почему же этот год не зацвела
Та яблоня, что зацветает рано?

Я испугалась. Вдруг зима?
Но нет, всё позади, со всеми холодами
И сказанное: не люблю тебя
Простыми страшными словами.

Апрель 2002 г.


* * *

Я не помню красок моих разочарований.
Они все разные, все не один тоскливый цвет.
Ты смотришь на меня и ищешь что-то
        гениальное,
А вдруг того, что ищешь, во мне и нет.

Я же такая же: зла и гуманна,
Я всё ищу, ищу и не найду в тебе
Того, что вижу я в картинах странных,
Но ты такой и я такая же, как все.

Май 2002 г.


* * *

Я не беру чужих писем,
Мне нет дела до них и твои
Не читаю неверные мысли
И не замаливаю грехи.

Я привыкла к предательствам.
Каждый сам по себе, и никто
Не обрадуется моей радости
Просто и легко.

Июнь 2002 г.

Лунная соната

Мне жаль осыпавшихся роз,
Мне жаль, что одинок ты
И летом выжженной в степи травы,
Ещё мне жаль любовной немоты
И майских полнолунных строк.

Мне нравится, что ты молчишь,
И я могу с тобой молчать
И слышать, как ты дышишь,
С тобою в унисон дышать притихшей,
Себя счастливой не осознавать.

Люблю быть рядом после всех скитаний,
Люблю измотанной душой
        без праздных слов.
Я может быть, ошиблась, я не каюсь,
Но как же много я так ошибаюсь,
Что лучше не читать тебе моих стихов.

Май 2002 г.


* * *

Зелены глаза в июне,
В марте холодны, как иней,
Так бесстрастны, даже скучно
Быть любимой ими.

В стае оголтелых голубей
Над аллеей серебристых тополей
Пролечу, пронесусь внезапно
Быстрокрылой горлицей.

Звуком молота кузнечного,
Рассыпаясь в жаркой печи,
Разольюсь, растаю
Степью далеко-далече.

Мы разные, мы чужие.
Сколько б мы ни прожили,
Я буду вольной, буду сильной,
Таким ты быть не сможешь.

Сегодня на меня взглянули
Зелёные глаза июня.
Гордый видит дальше,
Подымая голову скажу я.

Июнь 2002 г.


 * * *

Преследуют ли призраки несложенных стихов?
Да. Они роятся в памяти моей
И в рукописях несжигаемых моих черновиков.

И прозаические будни долгих лет,
И голоса забывшихся людей,
Которые не могут стать сонетом,
Они преследуют меня по всей земле.
Тут не от чего плакать. И молчит душа поэта.

Что ж стало с тем, кто стал стихом?
Он не забыт, он вечен,
Но вечно не найдёт покоя он в поэмах
        бесконечных.

Июнь 2002 г.


* * *

Полнолуние не даст уснуть.
Я одна и моя длинная тень
Будем сидеть за круглым столом,
Тем более, что завтра Духов день,
И духи тоже не дадут уснуть.

Бессонными виденьями терзать
В назначенное время нелепой стаей
Лунная соната придёт опять.
Мне кажется, что я её играю,
Хоть вовсе не умею я играть.

Лунный свет застыл в кругу,
Я клавиши перебираю,
И всё-таки, наверное, я сплю.
Или мечтаю?..

Июнь 2002 г.


* * *

Рот на замок. Молчание – золото,
Сказал один дурак.
Я не промолвлю волшебного слова,
Буду молчать в слезах.

В каждой моей слезе обронённой
Золотые немые дожди,
Золотые тёплые листья клёнов,
Дорогие осенние дни.

Винограда янтарные ягоды,
Солнцем искрящееся вино –
Всё позолотой отравлено
И золотым молчаньем его.

Июнь 2002 г.


Русальная песня

Не жена, не подруга, чужая,
В заколдованную избу вошла,
Околдовала, не замечая,
Что не мила.

И нежностью кутает пелена
Зелёных чудных очей.
Чужая? Русалка? Нет, не она
В пустоте непроглядных ночей.

Я буду жить здесь одна.
Ты жив или нет, иль исчез?
Дремучая зелень холодна
Непроходимого леса.

Июнь 2002 г.


* * *

Обтекаемые формы соломенной шляпы
Под полуденным солнцем юга
Не спасут от жары и тенистые яблони
И озёр серебристые полные блюда.

Прохладны сердца и цветущие липы,
Среди них постою минуту.
В аллеях гуляют, закинув шляпы,
И кланяются кому-то.

Почему я бегу от людей?–
Ты спросишь – я отвечать не буду.

Июнь 2002 г.


 * * *

Ну и что, что идёт дождь,
И погода испортилась!
Зато фиалок целая горсть
Распустилась под окнами.

Воздух свежий и чистый.
Что из того, что лето не тёплое?
Первые звёзды зажглись
И цветут у дома высокого.

Не затворяйте же дверь!
Так мир от меня отгорожен.
Душистый фиалковый ветер
Ко мне так войти не сможет.

Июнь 2002 г.


* * *

Люблю, когда солнце садится
За карликовым персиковым деревом,
И персиков румяные лица
В паутинчатых ожерелиях.

Люблю зелёные глаза кота,
Спокойной песни тихие разливы
И в рыжих облаках закат
Люблю с неизмеримой силой.

И как не важно, что одна
И не важнее, что устала,
Я всё люблю, как никогда.
Быть может, влюблена я?        

Июль 2002 г.


* * *

Что Вы играете?
Ветер. Он бьётся о стекло,
Кольцом невидимым
Он окружил костёл.
В плену моя душа.

Что Вы играете?
Осень. На заснеженной земле
Растают листья,
Как сон и не во сне,
И музыка зимы слышна.

Орган молчит.
Огонь. Пылают кроны лип,
И в сердце пламя
Горит за нас двоих.
Звучит немая тишина.

Вздымаются меха.
Любовь. Вздыхают своды храма.
Прозрачны витражи
И цветовая гамма
Светла и призрачно нежна.

Июнь 2002 г.


* * *

Сегодня мне сто лет.
Нет сердца, родственного мне,
И нет мечты на свете,
Способной исполнятся даже
        раз в столетье.

Не строю замков на песке,
Как в детстве, их разрушит море.
Я их считаю парами, по две:
Одна волна ещё за той волною…

И так сто лет… и море.
Охваченное переливами у края
И робким рокотом у скал.
Мой возраст так никто ещё
        не выдавал.

В далёкой светлой полосе
Корабль тает белым дымом.
Сегодня мне сто лет.
А завтра будет сто один.

Июль 2002 г.


* * *

Я больше никогда не видела такою осень:
Такою тихою и ясною, как юность,
Совсем не грустною и не печальной,
        чуть прохладной,
В пустом пространстве молчаливых улиц.

И что-то исчезало невозвратно
Из легкомысленно неспешной жизни.
Я спрашивала: что же?, и осень отвечала
Неуловимым шёпотом опавших листьев.

Я остановилась под аркой винограда,
Лишившейся жёлто-зелёных ширм.
И не было б той осени пусть никогда,
Я будто бы увидела весь мир.

Июль 2002 г.


* * *

Настало время осенних дождей,
И каждый одиноко прячется в доме.
О Боже! Листья срываются с неба
И бросаются в тёмные окна.

На непогоду не радостно смотреть
Ни одной, ни с другими такими,
И ничто не возродит меня
Быть весёлой, как прежде, а ныне
Осень.

Сентябрь 2002 г.


* * *

Везде желтеющие листья и рыжие луга,
И я берёзами золотокосыми окружена.

Осенний лес и сказочный,
Весь в ожерельях праздничных
И пруд, затенённый ивами,
С маленькими рыбами,

Горит огнём трава.
Земля обречена.

Октябрь 2002 г.



PIAZZA
(пантомима)
1.
Преломляется свет. Ночь или день?
Я ставен не открывала.
Ночь умерла, превратившись в тени,
А день ещё не настал.

Утро близко.
Я распахну окно.
Расцветают дороги осенними листьями.
Уже светло.

Задумалась,
Облокотившись нежной рукой.
Право же, Франческо, я здесь,
А мне кажется – далеко:

В слезах цветов,
В пылавших жаром снах.
Взгляну в окно: алеют розы,
Но нет: осенняя листва.

Когда же лето кончилось?
Так ушло и нет тепла.
Опадут последние листы на площадь,
И укроют город белые снега.

2.
Ещё ведь будут “окна” в ноябре.
Со ржавым голосом ворота
Скрипят на петлях,
Открывая беззащитный город.

Гор отдалённых тишина
Слышна мне.
Невидимые тихие стада 
        и сёла тихие
Молчат. 

Декабрь. Разведён огонь
В камине тусклом.
Чужой очаг, огонь чужой
Согреет душу.

Слетает лёгкий снег.
Как снег легка,
На сильных любящих руках
Спит праведная Бьянка.

3.
Так трудно не сказать тебе:
Повержена и не дышу,
Едва жива. Так трудно,
Но я не скажу.

Прости меня. Искуплена зима
Сиянием кристаллов ледяных.
Мне нужно искупление
Лишь глаз твоих лучистых.

Piazza. Танец ветра.
Немые кружатся паяцы
На плитах серых.
Тает сердце…

Декабрь 2002 г.


* * *

Налетели белые метели,
Закружилось небо. И одинокий вечер
Становится ещё грустнее.

Цвет померанца из тёмных кос
Рассыпался на плечи
Танцующих берёз.

Погас огонь в печи,
И вьюга убаюкает меня,
Заунывной песней зимней ночи.

Я вьюжные подслушиваю стансы –
В цвету душистом померанца.

Январь 2003 г.


* * *

Мы плывём по снегу,
Вершины вековых деревьев
Закрывают небо,

Смолою пахнет.
Нет, я не устану
Брести в стране вечнозелёных
        великанов.

До одуренья тихо.
Успокоенье не найти
В святой обители.

Как раньше затопила берега
Весенняя река.
Как раньше не будет никогда.

Апрель 2003 г.


* * *

В День твоего рождения будет тепло,
Или майский дождь постучит в окно.
Это не я, это мои стихи
Придут к тебе, я не приду, прости.

Почему ты грустишь? Как ты забыл –
Твоя улыбка для меня – целый мир?
И мир мне печальным казался.
Я хочу, чтобы ты смеялся.

Ветер с юга принёс снегопады
В мой дом, в мой весенний сад.
Землю укрыл снег,
Он растает скоро, я – нет.

Моя душа в холодном снегу,
И я не прошу
Весны огня
И День твоего рождения.

Апрель 2003 г.


* * *

Яблоня цветёт. И не пахнут цветы.
Мои мечты и надежды мои,
Где они?

Ожившие ветви
Стряхнут пелену весны.
Обман уйдёт
И ты.

А за распахнутым окном зима,
И у окна ложатся на пол
Заброшенные лепестки
Цветущих яблонь.

Все страсти лишнее
И страсть любви
Не может сохранить, лишь губит
Нежные цветы.

Май 2003 г.


* * *

Как пахнут летние цветы – не напишу,
Обмакиваю кисти в акварель и тушь,
Рисую белую сирень.

Одно желанье загадай – пять лепестков.
Где край из снов, он есть?
Он был и я в нём.

Как пахнут летние цветы,
Степная тишь?
Свободным, чистым сердцем ты
Услышишь.

Пойми меня, мне недосуг
Жить в прошлом дне.
Я тайну сберегу
Святого таинства любви моей
К тебе.

Июнь 2003 г.

      * * *

Полуприкрыты ставни южного окна,
Солнце проникнет едва ли.
Я позабыла слова,
Которые Вы мне сказали.

Я стараюсь вспомнить,
Сердце стучит, не унимаясь:
И взгляд, и улыбка, и голос…
Только слова растерялись.

Я ушла. Нужно много сил, чтобы уйти.
Зачем-то оглянулась, убегая.
И столько в руке тепла,
Которую Вы пожали.

Полуприкрыты ставни южного окна,
Солнце проникнет едва ли
И моря Азовского синева
И изумрудные дали.

Август 2003 г.


        * * *

Как мне нравится осень?
Больше, чем лето,
Больше, чем грустная песня
Или вовсе неспетая.

Пусть я буду никем,
И высоко в горах
Сизым светом померкнут
Мои слова.

Пусть я буду бессмертной,
Но не такой одинокой.
Ложатся лавровые листья
У ног…

Или может, кленовые.
Мне всё равно.

Сентябрь 2003 г.


        *  * *

Пожар. Пожар в груди,
Пожар заката.
И отражение судьбы
В глазах стеклянного фасада.

Там солнце вспыхнуло
И вновь погасло.
И сумеречный силуэт
Ночной чернеющей террасы.

И ты не спишь.
И я любила
Смотреть, как лунный свет
Едва касается перил.

Не вместе. Завтра рано
Я вспомню мотылька,
Что всё летел на пламя
То гаснущего, то сверкающего
        мундштука.

Сентябрь 2003 г.


        * * *

Тихая осень, местами дождливая.
С жёлтых листьев читаю стихи.
Как тишина молчаливая
Неповторимо звучит.

Солнце застыло:
В каплях янтарных земля.
Бабье лето уходило,
Я не грустить не могла.

Слёзы холодные
Утренних рос на травы легли.
Бесценные, драгоценные годы.
И Вы не грустить не могли.

Эти странные строки
Я напишу Вам, и Вы мне напишете
Всё пустые слова, вздорные
И совершенно лишние.

Тихая осень, местами дождливая.
С жёлтых листьев читаю стихи.
Они такие красивые,
Я постараюсь их сохранить.

Сентябрь 2003 г.


      * * *

Волшебные тени, волшебные
От желтеющих веток груш.
Плещутся листья, трепетным шелестом
Мою наполняют душу.

Я Вам благодарна за осень,
Не эту, не ту, что была,
Которой и быть не может,
Я Вам за мечту благодарна.

Сентябрь 2003 г.


* * *

Воздвиженье. Небо замерло,
И замерла земля.
Жизнь остановилась,
И к югу потянулась стая.

Осенняя страда. И воздух сладок
Заботою, любовью и отрадой.
Вот так всегда-всегда
Вдыхать травы душистой ароматы.

Сентябрь 2003 г.

* * *

Коли рябина вызреет рано,
Осень будет хороша.
Ах, как туманна
Роща.

Я в заточении, я сплю, 
Мне снится жизнь:
Я птицей улетаю
Ввысь.

Бушует море, и кто-то
У скал поёт песню
Тихо-тихо, со мною 
Вместе.

Сентябрь 2003 г.


* * *

Листья жёлтые. И кажется солнце
Поселилось у нас навсегда.
Но нет, это всё ненадолго,
Скоро придёт зима.

Мы обвенчаемся в церкви
Под серебряный утренний звон.
Посеребрённые ветви
Сплетутся под куполом облаков.

Белое платье из снега,
Из холодных маленьких звёзд.
Как тают слова обета
Над букетом из белых роз…

О! Это неправда,
Это не может быть сном.
Белые голуби разлетаются
Над Золотым кольцом.

Октябрь 2003 г.


* * *

Промчится листок мимо окон.
Не мне написала осень.
Письмо упадёт одинокое,
Тихо кружась, наземь.

Ах, мне его брать не с руки,
Почерневшее от мороза.
А там всё стихи, стихи
И осенняя рыжая проза.

Какой дорогой прийти
На вечный твой зов немой?
А там я скажу: прости
И снова вернусь домой.

Так не зови, замолчи!
И были бы дни легки,
Ах, если бы не мечты
И не мои стихи.

Ноябрь 2003 г.


        * * *

Журавли улетали на юг
Через нашу сторону.
Не оставьте меня одну
В северном краю.

Звук в небе ночном
Неторопливых протяжных речей.
И никакой печали о том,
Что тревожно и грустно мне.

А я слушаю и дышу
Туманной дымкой ночей.
Как хорошо и свежо
В курлыканье журавлей.

Падают с листьев дожди,
Отшумевши намедни лесом.
А я не пойму, почему
Сердцу в груди так тесно.

И растрёпанные облака
Машут крыльями, голося.
Исчезает луна, и слеза
Катится, не спросясь.

Ноябрь 2003 г.

* * *

Я возвращаюсь домой
По белому снегу тишайших дорог.
Я возвращаюсь домой,
Печалью немой
Укрыта холодная тьма.
И свет придорожных огней
В чьих-то чужих домах.

Осень. Был листопад и ночью
Земля летела сквозь звёздный дождь,
И звёзды сыпались
Зелёные и жёлтые,
Как листья точно,
На мой порог.

Я загадала судьбу как звезду.
Не мыслю даже, как проживу
Тысячи лет
Без тёплого лета,
Как без тебя проживу.

Ноябрь 2003 г.


* * *

На заборах снег,
На камине снег,
И по всей земле
В белой тишине
Опадёт листва.
Удивляет всех
Серебристый смех,
Звонкий гончих лай.
Впрочем, все слова
Во сто раз слышней.
Вот у нас зима.

Как мне быть?
Я не жду зимы.
В вечной мерзлоте
Только белый снег,
И жестокий холод
Разрисует окна:
Сколько ни дыши,
В них ни одной души,
Все по домам.
И тише
Слетает снег на крыши.
Как одиноко нам.

Не мне судить,
Что ближе быть,
То хуже, чем далёким.
Кто в сердце у меня,
А рядом снег глубокий.
       
        Ноябрь 2003 г.


* * *

Спрячусь в тени камина,
Буду смотреть на пламя
Сквозь паутину
Зимнего платья.

Ветер задует свечи,
Морозная пыль осядет.
Зима не вечна
В своём наряде.

Как же мне надоели
Длинные зимние ночи,
Седые метели
И лысые рощи.

И нет такой тишины
Нигде на всей земле.
Гудит камин
Всё веселей.

Ноябрь 2003 г.


      * * *

Мне кажется, что искренность ушла,
И, если лгут мне, я им лгу ответно.
Я притворяюсь, и моя душа
Неузнаваемо темна без света.

Но это я. Наивность без следа
Куда-то делась и в моих глазах
Нет радости, в движеньях нет полёта.
Быть кем-то, чтоб не быть собой –
Не для меня кривлянье это.

Мне кажется, что жизнь пуста,
До края полная, как море.
А что в воде? – одна вода
И отблески потухших зорь.

Я буду думать о тебе,
Как будто на земле живёт любовь.
О, если был бы мир теплей,
Мне кажется, и я была б другой.

Ноябрь 2003 г.


* * *

Я хотела тебе рассказать тишину,
Когда тени деревьев падают в реку.
Я промолчала и не солгу,
Что совсем позабыла об этом.

Я хотела тебе рассказать о мечтах,
Но они упорхнули, как птицы.
Я осталась одна, а одной
Нечем и не с кем делиться.

Февраль 2004 г.


* * *

Всё было за окном тепло:
Тепло твоей любви, тепло снегов.
И вьюга завывает в каменном плену,
От одиночества очнувшись снова.

Уснувшие во власти ледяной,
Молчат деревья, охваченные дрёмой.
Дыханьем согревая зябкие ладони,
Уже молчу не о тебе, а о другом.

Отчаянье придёт на место сожаленья,
Забыв о той любви слепой,
И я увижу, что ты просто человек,
И человек мне, в сущности, чужой.

Февраль 2004 г.


* * *

Приходила весна, так юна,
И грустной улыбка стала,
И платье из белого льна
Снежная буря трепала.

Лёгким движением сна,
Растерянных пролесков стая,
Приходила весна,
О которой я мечтаю.

И тихой совсем тоски,
И немного разочарования,
В глазах у юной весны
Были мои мечтания.

Март 2004 г.


* * *

Нет, ничего не изменилось:
Голубка так же воркованьем
Разбудит яблоневый сад
И в утренних лучах растает.
Так значит здесь весна.

Я слышу, голос твой бранится.
То мне приснилось, нет, не снится.
В толпе своих учеников
Ты позабыл о поэтессе,
И в стороне она, и ей не весело.

Росой умытая земля,
В заре румяная, красивая и сильная.
От счастья сердце песню для тебя
Поёт влюблённо по-весеннему.

Апрель 2004 г.


* * *

        “April, April,
        Er weiss nicht,
        Was er will…”
       
То ли долгожданной встречи
В тихий тёплый вечер,
То ли сумерек вдвоём,
Когда мы этого не ждём.
И будет он желанен, мил
И тысячи желаний с ним.

Пробуждена от сна и знаю,
Любовь проснулась неземная,
Чтоб запылать святым огнём,
Вся жизнь моя и гибель в нём.

Так горячо на сердце и чудесный
Букет из белых роз, и я отвечу:
“Христос воскрес!” - 
“Воистину воскресе!”
Трёх поцелуев счастьем вечным.

Апрель 2004 г.


* * *

Под зелёным шатром
        весенней листвы
Я живу до осеннего ветра,
И уносятся все мои летние сны
Под порывами немилосердно.

И грёзы и грозы не удержать,
И майский ливень хлынул.
Когда в золотом убранстве земля,
А потом я встречу зиму.

Скучно. Но нет. Я одна
Вижу красу и не очень,
И люблю я одна и судить мне одной
Дождливую здешнюю осень.

Ты был в моей жизни,
Я была тобою нежно любима.
Но как ты не можешь того понять,
Что в этой земле моя сила.

Май 2004 г.


* * *

Розовый цвет и белый
На самых макушках деревьев,
И пенные клубятся тени
У подножия гор.

Я верю или не верю,
Но будет непременно
Счастливым и плодородным
Этот цветущий год.

Вот снова весна.
Я рада ей, как тысячи лет
Цветка совершенство вечно,
Цветения вечного нет.

Ароматом нежным весна
Околдует меня,
И я повторю от века до века
Жизнь маленького цветка.

Май 2004 г.


* * *

А ведь любовь умирает,
Как и всё живое,
Или уходит к другим.
Ей неуютно, где двое
Стали друг другу чужими.

Где так просто можно забыть
И не думать больше о том,
Что пустота в груди
Так быстро заполнила дом.

Где нет места тебе и мне
Среди своры обид и ссор,
Где страдаем оба мы
В одном доме вдвоём.

Май 2004 г.
       

ЛЕТО

Травяная дудочка поёт о лете.
Сегодня солнце раньше встало,
Сегодня солнце ярче светит.
Как на Ивана на Купала
Играет в травах ветер.

Подорожник по дорогам,
По бездорожью и диким тропам,
Заклинаю, береги его,
Одинокого.

Дождь прошёл по разноцветью
Полей душистых диких этих,
И песня далью замирала
Как на Ивана на Купала.

1.

Зелёные косы заплели берёзам,
Девицы душистые венки
Распустили цветом и пустили в реку,
Полные надежды и тоски.

Ой, жених не едет, может заблудился
Или позабыл как обо мне,
Он сегодня снился, так глядит неверный,
Милый мой, что хмурый день.

Вот уж дивно зашумят просторы.
Уходи, весна, лето, приходи к нам,
Жаркое с грозою, жито колосится,
И проходит ветер по полю волной.

Стороною дождь и живой стеною
Девичьи горючие мольбы.
Небо станет ясным и раздольною
Степь широкая от пролитой слезы.

2.
По лесной тропинке пробегу украдкой.
Тихая забытая свирель
Заиграет звучно, заиграет сладко,
Как в забытом детстве мне теперь.

А папоротники тёмные у ног,
Сосны скрипят от ветра.
Мимо ведьминой речки через мосток
Я выйду на Божий свет.

На лугах роса рясна,
И густа оттого луговая цветь,
На левадах коровьи стада.
Мирно, тихо – дышать и глядеть.

3.

А как соберёмся в круг,
Будем водить хоровод,
Наряднее роща, а утром
Мы разведём огонь.

Гори берёза высока,
Дай силу нам свою…
И гонит быстрая река
Прочь вечную весну.

Не плачь, соловушка, о ней,
Как летом грустно плакать…
И красным солнышком к тебе
Плывёт венок из красных маков.

4.

Звоны-перезвоны
То вдаль уносятся, то рядом.
Так празднично и грустно, словно
Весна уходит безвозвратно.

Сарафаны цветистые радуют взгляды.
Радуйся люд,
Радуйся чистому
Празднику православному.

Зелена земля
И зноем неопалима,
Колокольный звон
Проплывает мимо.

5.

А как выйду я пойду, да в зелёный сад,
В сад берёзовый из светлой горницы,
А там соловьи поют, белолицые берёзоньки
Всё о чём-то шепчутся, усмехаются.

Расскажите мне, родимые, о молодце,
Добром молодце, русском князюшке.
Да как живёт он в чужой сторонушке,
Не забыл ли, вспоминает ли.

Счастье, счастье, свет мой, зорюшка,
Ненаглядная Ярославна,
Не забыл он, о тебе всё молится,
Шепчет имя твоё ласково.

Далеки вы страны дальние,
Земли дальние, неведомые.
А кручинушка взяла в полон меня,
Не пускает, ясный сокол мой.

Ой, пойду, пойду берегом,
Да солнцу красному навстречу я.
Пролегла река широкая
От сердца милого к сердцу девичьему.

6.

А гроза летит, а гроза гремит,
Видно быть дождю с непогодою.
Край малиновый, край родимый мой,
А без любого нет приюта в нём.

Что нависли вы, тучи тёмные,
Тучи чёрные, беспросветные?
Где мой странник склонил голову?
Ой, не сладки сны в чужеземье-то.

Обойдите вы силы тёмные
Разудалую ту головушку.
А без родины жизнь невольная,
А без милого нету долюшки.

Июнь 2004 г.
 

* * *

Колышутся занавески
        от летнего зноя
На белых пятнах окон.
Ах, кто же меня беспокоит
В полуденный жаркий сон?

Южный ветер Неаполя,
Лёгкий, как тысячи снов.
Я выйду в руке со шляпой
Из итальянской соломы.

Прохладный бриз
        берёзовых платьев –
Не тени тёмных левкоев.
Синеет Лиманская заводь
Вблизи от Тирренского моря.

Шумит высоко столетняя хвоя,
Как Везувия жар изнурительный.
Ах, кто же меня беспокоит
В тихой моей обители?

Август 2004 г.


*  *  *

Стало просторнее, и в саду
Поредевшие листья молчат,
В них осеннюю синеву
Так легко увидать.

Очень тихо, и ветер молчит
В одиноком забытом дне,
В нём не слышно пения птиц
Многоголосого летнего.

Молодость молодостью дыша,
Зеленеет буйно в весну,
Но светлеет моя душа,
Осень льёт сквозь неё синеву.

Золотые капли дождя
Слетают в сухую траву.
Я сто лет буду помнить тебя,
Если сто лет проживу.

Сентябрь 2004 г.


* * *

Пятипалые листы кленовые
Зашуршали у подножья горного,
И не дремлет у скалистых склонов
Тихая трава зелёная.

И покажутся мне странными
Улетающие стаи птиц
Над величием золотоглавых храмов,
Незаметных с высоты.

Октябрь. Идут дожди,
И осень царственным крылом взмахнула
И улетела вместе с ними
И листьями золотопалыми на юг.

Там море. Море сохранит тепло.
Я буду ждать их до весны
Среди холодных северных снегов
Из той неведомой страны.

Октябрь 2004 г.


* * *

У осени театр теней,
И я войду туда без тени
Хотя бы маленькой надежды
На вдохновенье.

Что там творится –
Ветреность какая.
И в замкнутом пространстве листья
От края и до края.

Я в осени пишу.
Не бог весть что, впустую,
Стихи о проливном дожде
И поцелуе.

От нас скрывает солнце
Ночь бесконечная, колдуя.
Пусть наколдует на странице
Улыбку милую твою.

Октябрь 2004 г.


* * *

Как дождь, как смерч,
Осенний ураган из жёлтых листьев.
Нельзя так запросто смотреть,
Как движется земля навстречу
        зимним мыслям.

Приду я на концерт
Скрипичных мастеров и ветреных
        артистов,
Меня закружит вихрь стихов
Поэтов неизвестных и известных
        в этой жизни.

Я буду петь дождю
Из улетающих монет зелёно-золотистых.
Жёлто-горячие слова моей поэмы
Пусть разнесутся по земле,
        как эти листья…

Октябрь 2004 г.


* * *

Пахнет листьями в саду,
И ароматный дым
Ленивой змейкою ползёт
Над садом золотым.

Тепло осенней тишины –
Как солнце на земле,
Желтеющий ковёр листвы
Согреет душу мне.

Земля желта…и бледный иней
Сковал железные врата.
Пустынные поля за ними
И бледно-рыжая трава.

Копейки листьев на дорогах
Затопчет кто-то не спеша,
И от порыва ветра вздрогнет
Опустошённая душа.

А в царстве осени грустили
И облетали тополя.
В высоком небе плыли, плыли
Два серых журавля.

Октябрь 2004 г.


* * *

На улице светло, как днём.
Берёзы – свечи жёлтые в ночи,
Как свечи тают, оплывая воском,
Как свечи горячи.

Пустое всё, скажу я Вам,
И пустота в ответ молчит.
Всё просто, я скажу одна,
И ветер в листьях шелестит.

Нельзя глядеть – в душе обман
И робость хуже злых речей.
Нельзя глядеть – в душе зима
И очи чёрные ночей.

Ноябрь 2004 г.


* * *

В небе пусто, в сердце пусто,
И серым дождём говорит тишина,
Невыразимо и грустно
Летят её слёзы-слова.

Я о тебе печалюсь.
И то мои мысли пустые
Летят, в пелене растворяясь
Бесконечной снежной пустыни.

О тебе радуюсь.
Чистой душой отражая мир
В моих стихах отражение…
Твоё на какой-то миг.

Январь 2005 г.


* * *

Снег. С деревьев обмела цветы
Забвенья вечная прохлада.
Весна не устояла перед ним.
Пусть будет так, да так и надо.

На днях лишь всё цвело, и нет.
И белая тропа бежит от дома вверх.
И только под деревьями зелёными
Идёт густой душистый снег.

Май 2005 г.


Анна Ярославна

1.

Вот лес. Там снег осыпался с небес,
И ели голубые высоки,
Как стражи древние вдоль ледяной реки,
Стоят, нахмурив брови сивы,
И застят свет в глазах у всей Руси.

Так быть тому. Я еду далеко.
У родины другой нет храмов Божьих
И нет, быть может, белокаменных домов,
А всё заснеженные пустоши и бездорожье.
Подходят волки, голодом гонимые, к дверям
Покоев молодого короля.

Чу! Птицы глупые снимаются с дерев
И ухают, в лесные прячась чащи,
Испуганные дымом деревень,
И тишину и сердце рвут на части.
От скрипа веток скрип несмазанных петель
В душе кремля проснулся где-то
        в самой глубине.

От слёз неотвратимого прощанья отмахнусь.
И быстрые шаги разносят гулко своды.
Я отрекаюсь от себя, от неба отрекусь,
От дня, от ночи, от любви и от свободы.
Князь мудрый сложит на алтарь златую главу
И дочь свою ради могущества державы.

Бывает, что у пленниц вырастают крылья,
Они летят на вотчину, забыв былые дни,
Их одеянья белые легки и невидимы,
Голубками воротятся, где родились людьми.
Морозного заката розовая смужка
На западе престольный град окружит,
И русу голову младой княжны
Укроют подвенечные кисеи снежной белизны.

Едва затеплится лампада у иконы,
Едва склонится солнце к неба краю,
В вечерних сумерках в прищуренные окна
Взгляну без укоризны и печали.
Так решено. Приму, что Богом данно.
Заклею уголки письма Сургучевой печатью
И надпишу к Вам: Анна Ярославна,
Всем сердцем надпишу своим и счастьем.

2.

Волны белых снегов под сиянием лунным
Гонит к дому студёная зимняя вьюга.
Остынет так скоро пыл ясный и юный,
И я позабуду милого друга.
Конь быстрый умчит к другому царь-граду,
Не вспомнишь и ты ненаглядную ладу.

Ветер воет у порога и кружит,
Заметает для тебя дорогу в мою жизнь.
Мерцанье бледное свечи сокроет ночь,
Заплутает во лесах дремучих, сгонит прочь.
Не то снег запорошил глаза –
Замерзает льдинками за слезой слеза…

3.

Как жаль, что жизнь идёт на убыль.
Мне часто снится сад цветущий и гроза,
Весенняя гроза в годах бездумных,
И серьги зелены берёз и платьев бирюза,
И сердцу милые цветы родного края
Я трепетной рукой срываю.

Растаяла река. Теченьем унесло глубокий лёд,
На стаявших полянах цветущий хоровод
Из синих пролесков ведёт весна, и, кажется,
        весь лес
Звенит капелью ясных мартовских небес.
Всё ожило, и вслед исчезнувшей зимы
Бегут зазеленевшие холмы.

Я так ждала всегда апрель
С его нежнейших лепестков
        круженьем вальса.
Я так ждала, когда споёт мне соловей
О том, что жизнь здесь снова началась.
И как вторит ему высокий голос Леля,
Я вместе с ними снова молодею.

В дождливый день как пахнет хвоя,
И сердце, напоённое отрадою живою,
Стучит быстрей, и в нём разбушевалась
        вновь весна,
Как в те года, когда была я влюблена.
И замок мой – весь изумрудный свет,
И ты мне улыбаешься в ответ.

Январь-апрель 2005 г. 


* * *

Нет ветра, нет ливня, нет солнца и моря,
Лишь в серых озёрах бездонное небо
Сереет безмолвно.
Нет радости, счастья, печали и горя.
И рекам подобно, покорно и слепо,
Следую я, околдована словно,

По долам, равнинам, по взморью и скалам
То тихо, то бурно, сметая дорогу,
К тебе одному.
Сердце моё живое узнало
Родное биение сердца другого
И рвётся к нему.

Как близко уже громовые раскаты,
Над садом цветущим пять молний
Сверкают одна за одной.
Нет страха, нет грусти, желания святы.
Ты все их исполнил,
И сам стал святой.

Девятого мая вспыхнут тюльпаны –
У моря бордового скорбно тополи
Заплачут о детях земли.
Нет вчера, нет сегодня, нет завтра, так рано
Жизнь замерла и непрожитой долей
Кружит над полями войны.

Май 2005 г.


* * *

Дельфинов выгнутые спины
И стаи рыб серебряных дугою
В часы отлива исчезают
За той громадною скалою.

И я бегу им вслед,
По камням догоняя море,
Как будто ничего не нужно мне,
Воды манящей кроме.

За горами неведомые дали.
Раскинув руки, прыгну в океан
И, поглощённая волнами,
Дельфином буду спасена.

Там первобытные пещеры
И сталактитов призрачный огонь.
Не помню я и не жалею,
Моя душа чиста, родившись вновь.

На девственных песках фигуры
        вековые –
У каменных людей застывшее чело:
Нахмурившись, глядят они на мир
И знают всё, что суждено.

Сидят океанические птицы
На белых гребнях синих вод,
Молчат, закрыв глаза, как мудрецы,
И ветер треплет их за ворот.

Дельфинов выгнутые спины
И стаи рыб серебряных дугою
В часы отлива исчезают
За той громадною скалою.

Сентябрь 2005 г.


* * *

Нет больше греческой богини,
Рождённой в пене волн морских.
Она надела платье, как другие,
И в толпах затерялась городских.

И плача, и печалясь от сознанья –
Нет горше доли женщины простой.
То море от её рыданий
Любовью переполнилось живой.

И вот она ушла. И вот она забыта.
Олимпу не нужна, и ей не нужен он.
Приют нашла у моря Афродита,
Где сети чинит на коленях Аполлон.

Земной закат прекрасен, словно
Божественной рукой размалевал полнеба
Правитель наш верховный.
И пусть не веруют,
        он был здесь или не был.

Сентябрь 2005 г.


* * *

Передо мною бабье лето
И жар осенний листопада.
Она не слышно рядом где-то
И в спину дышит мне прохладно.

Зима. И зимние метели
Смеются леденящим смехом,
И всё в объятьях их заледенеет
И схоронится под глубоким снегом.

Нет. Прошу тебя отвороти
От дома моего дыхание зимы.
Я знаю, солнечные дни
Воскреснут среди рыжей кутерьмы:

В осенний полдень славно-тихий,
Где ветер ходит по дорожкам сада,
И ворошит опавшие листы сухие
И воспоминанья, облетевшие когда-то…

Передо мною бабье лето
И жар последний листопада.

Сентябрь 2005 г.


* * *

Октябрь забросать задумал
Весь город рыжею листвой.
И ветер тёплый дует с юга
И гонит листья с мостовой.

Привет, мой друг, ты дома.
Вернуться поглядеть спешил
Парад золотоглавых клёнов,
Спускающихся к нам с вершин.

Да, что ни говори, у них
Одно и правда ведь одна:
В дождях холодных и сырых
Скучна английская зима.

Декабрь 2005 г.


* * *

Золотые маковки деревьев,
И храмы Божьи у златых ворот,
Над золотой осенней колыбелью
Стоят и склонятся вот-вот.

Я позабыла все обиды,
Я позабыла и пришла на пир,
На праздник осени забытый,
В её другой и непохожий мир.

Я гостья золотого царства.
И вам не напишу уже,
И вашему присутствию я очень рада,
Но нет гармонии в моей душе.

Я в осени стихами мыслить буду,
А мысли – чистые и белые страницы…
Покроет землю белым снегом всюду
Покров Пречистой Богородицы.

Октябрь 2005 г. 


      * * *

1.

И шторы золотого цвета
В опавшей золотой листве
Открыты солнечному свету,
Ко мне идущему извне.

И белой розы вьются стебли
По бело-розовой стене.
Закат морозный хрупко срезал
Ноябрьский короткий день.

В хрустальной вазе георгины
И осень поздняя бледна.
Закрою шторы и гардины,
И буду я совсем одна.

2.

Как бант из детства золотистый,
На занавесках у окна
Полоска солнца смеркнет быстро,
А завтра будет здесь зима.

Мне хрупкой бабочкой из лета
Казался маленький листок,
Влетевший со студёным ветром
В полуоткрытое окно.

И по дорожкам сада хрустко
Раздались быстрые шаги,
На первом выпавшем снегу
Неузнаваемо легки.

3.

В бокале на высокой ножке
Искрится белое вино.
За что мы выпьем: за хорошее,
О чём мечтаем так давно.

Как оперенье белой птицы,
Вспорхнувшей на сухой плетень,
Такой вот белый снег ложится,
И ночь светла, как светел день.

В рождественский сочельник
        светят звёзды,
Как никогда за целый год.
И тихо всё, и всё так просто,
И необъятен белый небосвод.

Ноябрь 2005 г.- январь 2006 г.


* * *

Берёзы надели зелёные серьги.
И что мне за дело дождливой весной
Убиваться за кем-то, кто, может быть, просто
Совсем недостоин слезы ни одной.

Вдохнувшие южные тёплые страны,
Скворцы возвращаются снова домой.
Как вы, перелётные птицы, узнали
Мой сад посеревший такой?

Стоит проснуться, чтобы услышать
Гомон счастливый птичьих певцов.
Капельки светлых и нежных листьев
Едва различимы, как утренний сон.

Апрель 2006 г.


* * *

Во всём саду одна лишь ветвь цветёт,
И нежно-розовым цветеньем абрикос
Не радует весна нас этот год,
И сад так сиротливо пуст.

Мне в нём одном лишь жизнь несла
        весна.
И без звучанья сладкоречных уст
И март не март, апрель без сна
И май какой-то грустный.


Как будто не было тепла,
Как будто не была светла душа
И чистоты случайного цветка
Совсем не замечала.

Апрель 2006 г.


* * *

Я песню слышала в чужом наречии.
Она спускалась с гор, как невесомый
        ветер,
То нарастая, то сменяясь бесконечной
Лёгкой тишиной.

Вздымала руки к небу верба,
Святой водою окроплённым цветом,
И так светло серело небо
Передо мной.

Я видела, как возвращались птицы,
Неся на крыльях ясный полдень,
Как снег растаял, и зелёным ситцем
Покрылся склон.

В одно мгновенье всё исчезло.
Широкою рекой разлился,
Переполняя берег сердца,
Пасхальный звон.

Апрель 2006 г.

        * * *

Я вижу мир после дождя,
Раннюю весну.
Так тихо-нежно-бирюзово
В дымчатом лесу.

Танцующие пролески
На бегущих тропах,
В мелькающих сосновых просеках
Их столько!

Как я не слышу голос твой,
Поющий о любви?!
Где ты? Где я?
Ты не молчи!

Обеими руками за Святые горы
Держусь и вопрошаю,
Сорвавшихся укоров
Не услышишь ты, я знаю…

Апрель 2001 г.


      * * *

Мы идём.
Тихо листья шуршат,
Тёмный полдень веет теплом,
Мы идём – мы вдвоём.

Мы идём.
Проплывает клёнов ряд,
Серебристый небесный взгляд
Смотрит нам в глаза,
Мы идём – мы вдвоём.

Мы идём.
Мы идём, мы одни,
Мы невидимы – мы влюблены.

И никто ни о чём не спросит,
Это счастье – быть может,
Тихо льётся пёстрая осень,
Она быстро пройдёт тоже,
Мы идём – мы вдвоём.

Декабрь 1993 г.

      * * *

Белые дороги, белые машины,
Белые прохожие, крыши магазинов.

Белый, белый снег
Оглушил меня,
Он летит и падает
В тишину дня.

Белые деревья, птицы белые
Похожи на снег белыми перьями.

Сладкий, сладкий снег
Сладкими хлопьями
Залетает в рот  
Льдинками лёгкими.

Белая зима в танце белом
Закружила снег в кружевную пену.

Нежный, нежный взгляд
И улыбка нежная
Прилетят ко мне
С тишиною снежною.

Март 1997 г.


* * *

По окнам стучит бесконечный дождь,
Налетевший внезапным вихрем.
Я знаю, ты давно меня ждёшь,
А я в плену у апрельского ливня.

Это не грустно, это смешно.
Ты один пьёшь чай в старой чайной,
Под старыми липами в центре города,
А я не спешу на свидание.

Считаю слёзы дождя на стекле,
Их чуть меньше, чем на щеках,
И воды из весеннего неба меньше,
Чем в моих весенних глазах.

Прощение опоздавшим влюблённым?
Ты ждёшь меня вечер, вечность.
Я думала, нет преград для любви.
Что океан? – просто дождь…

Апрель 1999 г.


* * *

Я нарву в самый зной на поляне,
Поросшей тонкой светло-зелёной травой,
Огромный букет трёхцветных фиалок, 
Смотрящих глазами синих озёр.

О чём я думаю? Я не знаю. Так.
Просто. Говорят, полевой травой,
Собранной на Купала, исцеляют, и я собираю
Фиолетовые цветы, пахнущие водой.

Почему так жаль воспоминаний?
Только воспоминаний детства, а других…чуть.
Я не знаю. Не знаю. Не думаю об этом,
Погружённая в прошлого благоухающую
        синеву.

“Куда ты подевалась? Тебя не дозовёшься”, - 
“Окружённая старыми обгоревшими вишнями
        и давними днями,
Конечно, вы меня не найдёте,
Здесь я маленькая в шумящем море фиалок”.

Мы будем ехать мимо пшеничного поля.
В полукруге соснового леса и в полукруге неба
        с белыми облаками.
Дома сброшу соломенную шляпу
        в тени деревьев,
На раскалённую солнцем землю. Как жарко.


Июль 1999 г.

   
  * * *

Дорога, ведущая в небо
        и обрывающаяся на горизонте
        в нескольких шагах,
Круто поворачивая, выравнивается,
И я оглядываюсь, удивлённая,
        так близко увидевшая небо,
На её белую полосу в белых Святых горах.

В прозрачности синего вдали воздуха,
        омытого ветром лесной бури,
Я слушаю тишину утра,
        разлившуюся от последнего удара колокола.
Вхожу по разрушенным ступеням внутрь
Церкви Святого Николая
        на самой вершине скалы из мела.

Я забываю все мои тщеславные стремления,
Перегнувшись через каменные перила,
        смотрю на ставшую нереальной реальность.
Реально только чудо тихого умиротворения,
Окружённого зарослями райских деревьев,
        пещерами, кельями и диким тёрном
        дикого сада монахов.

Июль 1999 г.


* * *

Поэтическая скромность? О чём Вы?
Я счастлива своей беззастенчивостью.
В упрёках и укорах вижу повод
К новой встрече.

Одно из окон бордово-красное от заката,
Тени падающих листьев
Шумят за прозрачной занавеской западнее,
Намного западнее грусти.

Я бежала из плена воображения,
Я попала в мир соблазнов.
Передо мной тетрадь с незаконченными
        поэмами…
Нет, я возвращаюсь в иллюзию, чтобы
        снова писать.

Вы, не маните меня золотыми гульденами!
Я собираю золото осени.
Оборачиваюсь в три четверти к солнцу. 
        Грустно –
Листья опадают зелёно-чёрными.

Ах, надо же, Ваши пророчества
Опустошающего морозного пиршества.
В окружении осеннего голого одиночества
Я осталась совсем нищая.

Ноябрь 1999 г.


* * *

Нет, у меня не тициановский цвет волос,
Просто отливающий синевой каштановый.
Я – не картина итальянского художника
        эпохи Возрождения
Или какого-нибудь француза-импрессиониста.
Я реальна.

Не превращайте меня в даму сердца
        или в поэтессу,
Мои стихи из обрывков слов и из молчания.
Молчу. Мне жаль красивых строф, теряющихся
        в суете
И в пустой болтовне теряющихся.

Нет ничего постоянного? И я не постоянна…
Пусть. Оставьте Ваши жалобы. Оставьте.
А сами можете не оставаться.
Вот ещё одно человеческое существо,
        которое что-то мнит о себе,
А всего лишь человек со своими мечтаниями.

Сентябрь 1999 г.


ЭДЕЛЬВЕЙС

Обиженные дикие скалы
Печально плакали слезами тающих снегов.
“Там…, там…”, пел ветер, “за пропастью в долине,
Весна соткала благоухающий ковёр цветов”.

Взмахнуло ночное небо
Волшебными руками, полными ярких звёзд.
Видел огненный дождь в Альпах мечтавший
        влюблённый
О благородной возлюбленной, не любившей
        земных роз.

На вершинах безжизненных
Холодные белые звёзды к живому горячему
        сердцу
Прижимал дрожащей ладонью несчастный юноша,
Цветы неба несущий прекрасной невесте.

Смеялись счастливым смехом
Цветущие горы в одеянии благородно-белом.
“Там…, там…”, пел ветер, “за пропастью в долине
Живёт счастливец, сорвавший звёзды для любимой
        с неба”.
Ноябрь 1999 г.


* * *

Тонкая паутина месяца
        с синей северной звездой
Над кривым треугольником крыши.
Прохлада вечера успокоила летний зной,
Белые тучи размалевав серой тушью ночи.
 
Я не хочу, чтобы ты говорил,
        я не достойна славы.
Равнодушнее бьющей о пыльную землю воды,
Питающие мое честолюбие до тщеславия,
Льстивые и мешающие мне писать похвалы.

Я не хочу, чтобы ты говорил:
“Ты пишешь. Поэзия – пустая забава”.
Легкий дым, стелющийся над лиманом реки,
И мои стихи дороже мне любви твоей,
        тем более дороже славы.

Пасмурно. Завтра должен пойти дождь
Нет. Настоящий ливень.
От жары свернулись листы кукурузы,
        и пожелтели листья малины,
“Какие ты любишь цветы?” - 
Цветы вон на тех деревьях,
        из них будут сладкие груши.
А розы… Красивая чепуха.
Такая  же, как поэмы …

Июль 1999 г.


* * *

А сегодня холодно.
Да так, что, изнеженная жарким солнцем,
Я дрожу на северном ветру,
Как листья, дрожащие осенью на берёзах,
         загоревшие в летнюю жару.

Я заметила приход осени. Сегодня.
Когда косые тёплые лучи
Скользили по кирпичным стенам
        и черепичным крышам,
Не касаясь теней домов и заборов
        и не касаясь земли.

Несутся тучи. Налетают друг на друга.
        Спешат
Вот в августе сентябрь. Я рисую
Удивление, я рисую нежные чувства,
Превращая их в ненужные слова.

Август 1999 г.


* * *

Вот, смотрю, акации совсем жёлтые,
В полях какая-то сухая розовая трава. Ковыль?
Я еду сквозь жёлтую осень,
        измученная долгой дорогой,
Безлюдно желтеющей круглыми
        глазами пустырника.

Мне всё равно – проплывающие тихие степи
Вдоль петляющей колеи дороги. Я устала.
В угасающем свете дня
        тихий прозрачный взгляд осени,
Вспыхивающий жёлтыми огнями вокзалов.

Октябрь 1999 г.


ЛЕТЯЩИЕ ПАУТИНЫ

Я не хочу спешить.
В октябрьском предрассветном тумане
Лечу, лечу,
Цепляясь за дымку из мельчайших капель,

Дождём ложащихся
на позолоченные солнцем волосы.
   
В темноте падают листья,
И, кажется, тополя плетутся по аллее,
Стуча сухими подошвами,
Медленно-медленно,

Гулко звеня в невесомости ранней осени.

Ветер.
Сверкающие тени в сиянии восходящего солнца.
Мне летящие тонкие паутины
Напоминают лёгкий предрассветный сон –

Мои мечты, разорванные в клочья
        летящим холодом времени.

Октябрь 1999 г.


* * *

Полинявшая земля
Скоро оденется новым мехом – 
         пушистым снегом.

Холмы убегают вдаль
Голодными лисьими стаями,
Я не буду их провожать
Глазами печальными.

Кусты прокатились мимо
Звериными шкурками:
Облезлыми серо-мышиными
И потрёпанно-пего-бурыми.

Оскудевшая земля,
Ты так красива!
Тебе подарит зима
Дорогую шубу из инея!

Ноябрь 1998 г.


* * *

Как мы теперь пройдём?
Всё засыпало снегом.
Впереди только белый брод
Узкой тропы белой.

В январе не мечтаю о лете –
Я его забыла. Я тону
Серым утром ветреным
В белом вязком снегу.

В десяти шагах от дома
Можно найти погибель
В обрушившейся с неба снова 
Белой снежной лавине.

Тихо, тихо. И снег всё сыплется
Не видно заборов, следов.
И всё это вымысел,
Всё это зимний сон.

А я не сплю! Я хочу выйти!
Ну зачем… Жду весны.
Здесь так тихо… Тихо…
В глухом окружении снежной
        стены.

Я растеряна.
Всё засыпало снегом.
Но я не огорчена.
Белый снег отделяет меня
        от тебя,
Но и от мира,
Куда я идти не хотела бы.

        Январь 2000 г.


* * *

Мне грустно.
Я засыпаю в холодном высотном доме
        на двенадцатом этаже,
Мои мысли – осенние листья ненужные – 
Шелестят и мешают мне спать в этой стуже.

Я слышу, как летит ветер,
Высоко, высоко, расправив широкие крылья,
Над необозримой широкой степью,
Извиваясь белой вьюгой в снежной пыли.

Я слышу его песню.
Что мои стихи до его волшебных стихов?!
Я – ничтожество, моя душа – ещё меньше
В сравнении со стихией, летящей
        из необъятных миров.

Беспокойство моих воспоминаний
Уносит зимним ветром,
Он подхватывает и тёплые чувства. Мне не грустно
        не страшно,
Мне безразлично. Мои мысли падают
        тихим
        белым
        бесцветным снегом.

Январь 2000 г.


* * *

Когда я смотрю на снег,
Я становлюсь снегом,
И, кружась, лечу над домами,
Опускаясь тихо на землю.

Когда я смотрю на солнце,
Я наполняюсь светом
И излучаю тепло,
Улыбаясь случайным встречным.

Я превращаюсь в ветер,
Когда ваше зло затмевают
Солнечный снежный день.
Я плачу над вашими душами,
        завывая
Проводами телеграфных мачт.

Февраль 2000 г.


* * *

Всё, что осталось от осени –
Сухие рыжие листья в вазе.
Не шумит сад возле дома.
Да как бы я его слышала? –
        меня нет в этом доме.

Рыжие стены и книги,
Облитые заходящим светилом
        в огненный цвет.
Я забыла всё. Три старинных стула
В центре рыжей комнаты. Им по сто лет.

Деревья покрыты инеем,
Снегом, новой зелёной листвой.
Зачем говорю тебе об умирающей
        рыжей осени
Новой живой весной?

Темно совсем.
Я люблю писать стихи в сумерках.
Мне слышно шумящий сад
И шорох сухих листьев, разбросанных
        по полу
Тёплым ветром и цветущим букетом
        в твоих руках.

Февраль 2000 г.

 
* * *

Солнце слепит мне глаза
Мельканием веток вдоль бегущей
        дороги.
Тает сверкающая зима
Разливами грязных рек и лужами
        чёрными.

Чёрт! Я забыла свой зонт,
Я забыла надеть плащ и резиновые
        сапоги.
Летит поезд и весна.
Под громыхающие колёса моё сердце
        стучит.

Громче! Я хочу,
Чтобы меня оглушила плавящаяся
        капель.
Много света и тепла
В случайных взглядах, и молчащие уста
        пели 
        мне:
      “ Я ЛЮБЛЮ ”.

Февраль 2000 г.


* * *

“Белые пролески… Мне? Как красиво!”
И твой шёпот смущённый и невнятный.
И моя снисходительная улыбка. – “Спасибо.
Так неожиданно и так приятно”.

Случайная встреча.
“Кому же ты нёс эти цветы? Ну кому? Правда…”
“Ты догадываешься. Я нёс их моей невесте.
Но как жаль, что ты – не она”.

Март 2000 г.


* *  *

“Почему ты не включаешь свет?” - 
Я смотрю на тучу с миллионом
        дождевых каплей.
“Ты испугалась молнии?” - 
Да! Я испугалась.

Мои ладони на прозрачных стёклах окон,
Истекающих дождём, ждут тепла,
А солнца нет.
Только…мгла. И беготня людей
        под грохот грома.

Всё, что можно ждать – забрызганные туфли.
С ума сводящий аромат подснежников,
В грязь падающих ругань в переулках:
“Мне не везёт”. Но просто солнца нет.
        Сегодня пасмурно.

Апрель 2000 г.


* * *

Привыкать быть в городе К.,
        чтобы уехать в город М.
Нет ничего глупее и больней
Каждый раз видеть новые лица
        забытых в М. людей
И свой дом с расставленной
        по-другому мебелью.

Я пойду позвоню. Не спрашивай, кому.
Я не отвечу, потому что я не хочу
        отвечать и себе,
Что в ненастном М. живёт человек…
Я люблю его.
Он уедет из М., как и я, не жалея.
Он уедет…

Апрель 2000 г.


* * *

Берёзы золотятся на восходе,
Машут солнцу распустившимися листьями,
А я машу в окно рукой маме,
Стоящей на перроне в платке ситцевом.

Из поезда, бегущего безостановочно,
Мне не выйти до самой далёкой станции –
Я сама покинула тебя, моя родина,
Твои глаза – золотящиеся зелёные листья,
        мамочка.

Я смою слезами пыль вокзалов,
Я онемею от чуждых наречий,
Но я вспомню, я вспомню моё первое слово,
И ты обнимешь мои ссутулившиеся плечи.

Под тяжестью городов,
Под белым дождём, вплетающим седину,
Я не умру, не повидав мой дом,
Мой лес, мой лиман я с собой унесу.

Это всё моё и мои стихи –
Волшебство Святых гор и твоя
      нежная рука на моей голове.
Возьми. Это всё тебе, возьми
Песни феи, заблудившейся в мире.

Берёзы золотятся на восходе,
Машут солнцу распустившимися листьями,
А я машу в окно рукой маме,
Стоящей на перроне в платке выцветшем.


Май 2000 г


МАМЕ

Прости мне мои слёзы,
        невыплаканные о твоей печали.
Прости мне вечер, прошедший без меня
И грусть твою, что далеко я
И о тебе не думаю, в свои заботы
        погружённая.

Прости, мне стыдно так писать,
        когда ты рядом – 
Прости, что я могу потратить час на ерунду,
Вместо того, чтобы сказать, что ты одна,
        кому нужна я,
Но для тебя одной я жить-то не могу.

И тысячи людей, их сотни тысяч
        и один любимый,
Кого ценю я и кем оценена,
Они все – случай встречи, а встреча
        не бывает слишком длинной.
Прости мне их непостоянство, мама.

Моё непостоянство ты простила.
Нет, его себе я не прощаю.
Прости, что так устроен мир – 
Я жизнь могу отдать лишь за своё дитя,
Как за меня свою всю; жизнь ты отдавала.

Май 2000 г.


        * * *
С.А.П.

Как тебя зовут? – Анна.
А что тебя огорчает? –
Лесные тюльпаны
И ветер далёких стран.

Их дикий запах обманный.
Попутал леший –
На лесной поляне
Цветение кровавых ран.

Мы родились в один день
С разницей в полвека –
Я и мой дед.
Нам было двадцать лет:

Ему – под Лейпцигом,
В КЦ-лагере.
Мне – в цветущих горах
В весенний тёплый праздник.

Война кончилась в мае.
Он долго шёл домой.
Ничто меня не огорчает:
Только ветер дальних стран –
Западный ветер Германии
И тюльпанов цветущих шрамы
По всей земле израненной
    ВОЙНОЙ.

Май 2000 г.


* * *

Золотыми рыбками в золотом пруду
Трепыхаются листики на ветру.
И уплыть бы им в пропасть небес,
И в лазоревом море исчезнуть.

Не хотят. Не хотят они дальних стран,
Безучастные, унесённые ураганом.
Трепыхаются, замерзая, в золотом пруду,
Никому ненужные, никому.

Октябрь 2000 г.


* * *

Меня печалят новости плохие,
И сердце больно бьётся, вырываясь.
Хорошие не менее горьки,
Я радуюсь и задыхаюсь.

Не надо огорчать любовью,
Хулы и похвалы не надо мне.
Оставьте мне глуши неволю,
Оставьте в одиночестве. Оставьте.

Октябрь 2000 г.


* * *

Ты подарил мне стихи Гумилёва
В охапке длинных лапчатых ромашек.
Ты простодушно рад. Я рада тоже
Видеть тебя, мой художник.

Ну, проходи же.
       
Июль 2000 г.



* * *

Заходящее солнце не ослепляет,
Мягко ложась на ресницы,
Лучезарным тихим светом
Скользит по тёплым лицам.

Ты не улыбаешься. Я вижу.
Только не говори, что скучно
Ехать в старом вагоне,
Набитом субъектами чудными.

На деревянных жёлтых сиденьях,
Отполированных чьими-то спинами,
Развалился поющий вечер,
Бренчащий листьями леса,
        бегущего мимо,

Пританцовывающего на кривых ногах
В парусиновых шляпах облаков.
И весь вагон похож на старый лес
За перекошенными окнами.

Июнь 2000 г.


* * *

Март – снег, апрель – снег, май – снег, июнь – снег…
Это совсем не я, опечаленная пасмурностью неба,
Это не я – растерянная и заплаканная,
Воющая под аккомпанемент громового смеха.

Не я – равнодушная и скучающая
        в маленькой комнате,
Не я – опрокинувшая чашку холодного чая,
Под хохотание извивающихся диких молний
Не я – доведённая до отчаяния.

Есть ли рай на земле? – “Он в твоём сердце”.
        Есть ли ад? – “Вот он” -
Нежность твоей улыбки в насмешливом изгибе рта.
Гром. В море лодки, разбросанные штормом.
И это надолго? – “Навсегда”.

Июнь 2000 г.


* * *

Я рисую пастелью
На сером листе вечер.
Все птицы дневные спели,
И зажигает яркие свечи
  ТЁМНАЯ НОЧЬ.

Что писать стихи?
Я не пишу. Тебе же зачем?
Душат слёзы тихие,
Расплылся вечер серый
 НА СЕРОМ ЛИСТЕ.

Снова тебя увидеть.
Чтоб не увидеть тебя?
Больно. Ты же обидишься
И не придёшь сюда…
  НИКОГДА.

Июль 2000 г.


* * * 

Где лето?
Ах, вот оно.
Затерялось среди холодных дождей.

Где ты?
Далеко. Я верну тебя,
Нашедшая в сонме печальных дней.

Где тепло?
В перистых облаках,
В туманном блеске – прозрачной воде.

Там солнце?
Да. Лежит в волнах,
В зелёном озере на самом дне.

Июль 2000 г.


* * *

Я – былинка, былинка на ветру.
Я не жду пощады от бурь,
Я радуюсь солнцу, я цвету,
А осенью в сенокос умираю.

Я – былинка, былинка на ветру.
Меня так много в полях.
Мои руки не жжёт крапива,
Моё сердце сжигает страх.

Я – былинка, былинка на ветру.
Я трепещу и клонюсь к земле.
Я – миллионная верноподданная
И нет гордыни во мне.

Июль 2000 г.


* * *

Без названия. Без начала.
Ты входишь в открытую дверь
Без стука. Чудо. Шляпу
Повесил у входа на старом дереве.

На домотканых дорожках
Твои шаги. Тихие и глухие.
Неторопливые шаги из прошлого,
А я из будущего ждала шаги.

Брось причитать о несбывшемся
Голосом чуждым. Не понимаю.
Твой голос забывшийся мне не слышен –
Дятел-дурак долбит кору старой яблони.

Июль 2000 г.


* * *

Я смотрю, как краска неба
Ложится на ровный холст земли.
Она смешивается с травяной
        зеленью,
Оставляя длинные чёрные тени.

Я опоздала.
Лепестки цветущих груш упали
        на землю до времени.
Я топчу их ногами – 
Белые тени зелёных деревьев.

Я отказываюсь от счастья
        ради счастья,
А оно одно. Всё померкло.
Я обманула себя и других.
Теперь смотрю на то, что дорого,
Как если бы я смотрела
  чёрно-белые репродукции
        ярких живых картин.

Май 2000 г.


* * *

Я еду за тысячи вёрст,
Чтобы писать стихи.

Я еду за тысячи дней,
Чтобы быть подальше от них.

Август 2001 г.


* * *

Стала ждать писем,
Читать чужие стихи и ругаться.
Немыслимо.
Не позволяй мне так опускаться.

Июль 2000 г.


* * *

Душный ветер.
Я просто не нахожу себе места
В бушующем море листьев.

Я наивная.
Спряталась в доме чистом,
А в комнатах чистых я тоже лишняя.

Душно. Я задыхаюсь.
Уставшая в свете лампы
Молюсь Святой Анне о душе своей мечущейся:

“ Ангел,
Не даёшь мне покоя,
Толкаешь по краю пропасти вверх.

Сердце изранено.
Знаю, что нет дороги.
Нет простодушия и милосердия нет…”

Июль 2000 г.


  * * *

Плачут плакучие ивы,
На болотах блуждающие огни.
Я плачу плакучая с ними:
Верни мне его, верни.

Верни его нежность осени,
Его светлый насмешливый взгляд,
Верни мне его любовь, неверная,
В ноябрьский загадочный листопад.

Верни. Пожалеешь, да поздно.
Заведу на топкий лиман.
Ты думаешь тебе всё можно,
Если ты – судьба.

Будешь блуждаешь с другими огнями
В толпах плакучих ив,
Будешь плакать их голосами,
Тех, кого ты сгубила.

   Июль 2000 г.


* * *

Чья это была картина?
        Ван Гог, Гоген, Сезанн?
Ну вспомни. Там тополиная аллея,
Там падают листья тихо,
И солнце садится в маленький дом.

Да, под ногами шуршит сухой песок
И насыпается в туфли. Дай руку, я тебе погадаю.
Нет, не о жизни. Жизнь будет долгой,
Как сон солнца. А завтра я уезжаю.

Шагает в бледной рассеянности утра некто,
Некто вдоль высоких жёлтых башен,
Вдоль светлых башен деревьев в пятнах охры
К маленькому дому, где солнце просыпается.

С восхода до заката я подожду тебя там,
На другом краю земли. Пусть себе вертится.
Как последние лучи коснутся верхушек алых,
Ты постучишься в дверь света, чтобы мы 
        могли встретиться.

Июль 2000 г.


* * *

Освободи мне дорогу
От острых краеугольных камней.
Видишь, сандалии с тонкой подошвой
И ноги нежнее лилей.

Устала в пыльных одеждах
Скитаться под зноем выжженной
        сенью.
В медвяных росах тёмные косы
Прикрой ладонью бережной.

Там падают звёзды.
Неисполнимей желанна простая 
        мечта:
Юные вечно влюблённые вместе,
        а вечность
Скрывает лишь звёздная пустота.

Постой! Ты не весел?
Так грустно видеть твой загрустивший
        взгляд.
Не утомительна лёгкая песня
В тяжёлых трудах на устах…

Июль 2000 г.


* * *

Представь себе, уже падают листья.
Глухо и тихо. И никто не замечает.
Я случайно увидела. В августе-то…
И бледный закат печальный.

Ты нужен мне. Весельем неразборчивым
Успокой. Срубили старые яблони.
Моей родины больше нет. Продана.
Не будут расти в садочке маленьком
        травы.

Август 2000 г.


* * *

Уже слышен вороний крик,
Кончилось лето, не начавшись.
Чёрная птица пугливая
Глазки таращит.

Что уставилось, чучело?
Ты накаркала невесёлые дни.
Стаи несут с юга
Затяжные дожди.

Я приду. Будет тебе диво.
“Слава Богу, стрекоза. Налеталась”, - 
Ты скажешь тихо.
Чтобы я осталась.

Август 2000 г.


* * *

Музыка похожа на ветер.
Вольфганг Амадеус, ты – плагиатор.
Шелест клавиш – листьев шелест
И шелест нотной тетради.

Моих пальцев перебирание
Белых и чёрных звуков – 
Игра на ветру пламени,
Сердца ветреного шум.

Послушайте…

Гармонию не нужно искать.
Её нет. Есть ураган и дождь,
Есть тишина. Любовь есть?
Не знаю. Моцарт тоже.

Август 2000 г.


* * *

Отдёрни штору. Началось утро.
А было так много туч.
Удивительно.
Я думала будет гроза и ливень,
Но жив упрямый луч.

Нежный и странный твой поцелуй
По щеке скользит лёгкий.
Такой удивительный.
Летний и тёплый. Любимый мой,
Я навсегда запомню его.

Как забыть? Так целует меня
        только солнце
        робкое.

Август 2000 г.


* * *

Мне нечего тебе сказать. Я так устала.
Я растеряла все мои слова.
Для нежного рукопожатия моя рука
В твоей руке бессильная лежала.

Холодная душа. И без тебя я умерла.
И ты молчал, склонивши долу взор,
И слёзы по щекам сбегали впалым
Дождём, подслушавшим немой наш разговор.

Мне нечего тебе сказать. Прости.
Я так ждала. Но мало, очень мало
Я посвятила горестных молитв
О вечности любви хранительнице
        тайн лукавых.

Август 2000 г.


* * *

Барабанная дробь. Ох уж этот дождь.
На плацу окна построение белых капель.
Двери дома распахнуты настежь
Для представления осени ранней.

Печальной, печальной. Головокружение берёз:
Когда деревья  седеют, они становятся рыжими.
Я перестала быть серьёзной,
Подшучивая над водою лившей.

Легко на сердце не задолжавшемся,
Потерявшем счастье напророченное.
Я не бегу от себя. Я люблю в неразумных
        количествах
Шумного ливня тихое одиночество.

Дни и вечера одинаково холодны.
Мне недосуг оглянуться. Там только тени
      прошлого.
В моей жизни – извилистом лабиринте – 
Увидеть прошлое почти невозможно.

В листопад плачут явора и высокие тополя,
Их мокрые одежды лежат у моих ног.
Я наступаю на золото их убранств,
Сходя со ступеней порога.

В моросящую осень, в пёструю пасмурную зыбь.
Такое наслаждение бродить по аллеям тёмным
И слушать твой бред и лепет дождя,
И отвечать улыбкой смущённой.

Август 2000 г.


       * * *

        Я живу в отдалённом скиту
        В дни, когда опадают листы.
        Выхожу – и стою на мосту,
        И смотрю на речные цветы.
        А.Блок

Мне нравится ходить вон там,
По аллее тополиной длинной.
Вы не допытывайтесь, что нашла
В зелёном городе пустынном.

Да, удивлены вы моим приходом.
Я здесь. Смиритесь. Но где вы?
Я обошла все улицы города,
Отшатываясь от отражений.

Пусть. Я потерялась в забытых снах,
Я хотела в них потеряться.
Теперь я одна. А тебе не нужна
Нелюдимых снов моих радость.

Я превратилась в жёлтую листву.
Над молчаливой тихой мостовой
Кружусь, опускаясь, кружусь
У ног неподвижных статуй.

Осень обнимает озябшие деревья.
Я стану, как тёплая осень,
Невидимой нежной, нежной рукой
Плести берёз золотые косы.

Сентябрь 2000 г.


        * * *

С одной стороны луна, с другой стороны солнце:
Светлые полосы дня на тёмных полосах ночи.
Холодная роса, ненужные слова
И прочее, прочее, прочее…

Глупость. Холодность. Гордость. Ложь.
Стремления, одиночество и серьёзность злобная.
Тихий ветер в вершинах высоких
И так далее и тому подобное…

Грустная, грустная улыбка твоя. Не вздыхай.
Безнадёжно, нелегко любить меня, любящую – 
Только ночь, растворяющуюся в сиянии ярком
Её солнца губящего.

Не стой на моём пути. Не оглядывайся.
Уходи прочь. Моё сердце слушать не хочет:
Твои дурацкие шутки, твою преданность
И прочее, прочее, прочее…

Сентябрь 2000 г.


* * *

Дорога прямо, налево и направо,
Вдоль заборов розовые хризантемы,
Паутина кружится плавно
Над золотистыми вербами.

Я умилённо гляжу на разноцветье
Разряженных тонких веток,
А встречные определённо мне не верят,
Думают: вот лицемерка!

Правда, истинная правда. Удивляйтесь.
Может быть даже разочаруетесь.
Не сомневаюсь, красота ненаглядная
Тёплой осени – лгунья.

Но я подражаю её скромной нежности,
Улыбаюсь и искрюсь на солнце.
Мне противно моё совершенство
В моём добродушном притворстве.

Октябрь 2000 г.


* * *

Тот белый грязный песок
со следами пришельцев,
Смотревших на тёплое море,
Разглажен волнами и высушен ветром
И ставший мне незнакомым.

В битых ракушках брошены россыпи
в зелени ила – 
Не жаль монет чужакам,
Чтобы вернуться к берегу белому
И пробежаться следами счастливыми
      да по скучнейшим стихам.

Август 2000 г.


* * *

Ветер. Ветер. Старый ветер
В исхудалой рыжей старой груше,
Наклонённые к земле ветви
Слушают шум, тихо слушают.

Неизменно скрытая паутиной тонкой,
В расставленные осенью сети,
Попалась та глупая, глупая,
Тихо поющая песни.

О чём та песня? – О траве поблекшей.
Я видела в лесу глаза папоротника.
Это было летом. Я ведь не думала,
Что будет октябрь.

Октябрь 2000 г.


* * *

Я слышу – лес шумит и зовёт меня:
Куда же ты запропастилась птица-певунья?
Близкий и невидимый, я слышу – 
Ты вздыхаешь холодным дыханием
        зимнего сна,
Но я не птица теперь, теперь – колдунья.

Огромный и счастливый, теперь пою не тебе,
Ты можешь закрывать двери шумящей хвои.
Я не приду, не жди. Я останусь жить у людей – 
В несчастливом огромном мире войн.

Сентябрь 2000 г.


* * *

Моя жизнь совсем другая.
Иногда опадают жёлтые листья,
На дорожках в саду на гравии
Шелестящий Покров Пречистый.

Нет, нет, нет. Можешь обманывать,
Обманывай себя и кого угодно.
Я сама себя обманываю,
Молясь у старой иконы.

Не суетиться от волнения
Тебе не нужно. Суетись.
Глаза – слова проникновенные,
И вдребезги роняешь жизнь…

К ногам языческой богини.
Я ненавижу жертвы, и любовь
Не бросит между нами, может быть,
Свою израненную ложью плоть.

С земли срывает беспощадно
И гонит далеко неистово
Осенний золотой убор венчальный
Ревнующий Покров Пречистый.

Октябрь 2000 г.


* * *

Королева. Это моё королевство
Туманного Альбиона.
Вороньими крыльями мельком
Над заброшенным домом,

Над огромным замком – 
Царством тёплых воспоминаний,
Надо мной и землёй
В беззвучном молчании

Взмахнёт холодная зима.
И полетит себе дальше,
Не ведая и не зная
Отчаявшихся и молчащих.

Королева. Это моё королевство
Туманного Альбиона.

Ноябрь 2000 г.


* * *

Как будто бы он ждал зимы,
Он, серый, ветрами обдуваемый,
Он, скупо согреваемый осенними светилами,
Мой край.

Так весь затих и пригорюнился,
Весь потемнел в вороньих стаях,
Стал нищим, маленьким, угрюмым,
Мой край.

Мой нелюбимый, проклинаемый,
Я побреду по весям старым,
По всем твоим равнинам, узнавая,
Мой край.

Спешат…Спешат…Они не видят – 
В оцепенении чего-то ожидая,
Он весь лучится тихий,
Мой край.

Одно и сто несбыточных желаний
На первый снег тебе я загадаю:
Но пусть с тобой не сбудутся они,
Мой край.

Ноябрь 2000 г.


* * *

Приезжай, когда будут цвести груши и яблони,
Я покажу тебе весь мой маленький город.
Он такой маленький, как северные звёзды,
Он – весь мой огромный мир, и он мне дорог.

Просыпаюсь и не вижу тебя. Когда апрель?
Сейчас сентябрь, и солнце смотрит косо.
Оно скупится, не выпросишь теперь тепла.
Так… в полдень… взгляд случайный бросит.

Когда апрель? – Когда осыплются жёлтые листья,
Когда деревья в снежном цвету будут таять,
И их покроет лёгкий, лёгкий душистый
Молодой весны подвенечный белый наряд.

Сентябрь 2000 г.


* * *

Робко, робко, по одной капле,
Падает дождь на ладони голые,
А на северной стороне исхлестал уже
Беззащитные толпы клёнов.

Неприятного цвета вода в лужах,
Цвета белого серебра чистого.
Не уходи! И ты, обернувшись,
В утреннем инее засеребришься.

В отражении воды под ногами.
Подними взор! Так трудно, Збышко!
Боже, как трудно видеть глаза твои – 
Зелень в осени позолотившуюся.

Рассыпались прутья орешника
И листья, конечно. Целыми ворохами
Нарочно швыряет небрежно
Орешник за ворот твой поднятый.

Робко, робко, по одной капле,
Падает дождь на ладони голые.
Збышко, давно уж не плачу я!
И северу не прекословлю.

Октябрь 2000 г.
 

* * *

Суженый мой, суженый,
Приходи ко мне нонче ужинать.
Разделим трапезу из хлеба и воды,
Разделим, мой любимый, на двоих.

Суженый мой, ряженый,
В маскарадных шапках, сажею
Вымазано, перепачкано милое лицо,
Дурачиться толпою завалили на крыльцо.

Тишина заснеженная вьюгою метёт – 
Нет саней звенящих у ворот.
Суженый живёт за тридевять земель,
Не услышит песни святочной в метель.

Так мне сидеть, не двигаясь, всю ночь,
В тенях шатающихся сдерживая плач,
В неверных отсветах свечи одной.
Не быть, любимый, мне твоей женой.

Декабрь 2000 г.


* * *

И в мыслях не было писать тебе,
Зачёркивая строки. И кляксы.
Испортить настроение так важно
Каждому, кто подойдёт с досадой:

“ Кому ты пишешь? ”

Не скажу. И ветер, влетая в комнату,
Растрёпывая волосы, подшучивая,
Забрасывает письменами осени
И в жёлтой комнате читая жгучее:

“ Мой дорогой…”

Ноябрь 2000 г.



ЗЕЛЁНЫЕ ОСТРОВА

1

Море. Долго, долго смотрю вдаль.
Волны рождаются где-то
На границе невидимости и бьются
        о скалы
С шипением белой пены.

Я знаю, всегда буду слышать
Шум моря в зелёном шелесте крон,
И пеной моря покроются вишни
В бурный весенний шторм.

Мёртвое море с мёртвыми чайками…
Когда душа твоя – море открытое
С мёртвыми надеждами и отчаянием,
Пусть говорят, нельзя любить, ненавидя.

Ухожу прочь, не оборачиваясь.
Все чувства мертвы. Ничего не жаль.
Так больно, невозвратимо.
И бурное море в душе. Прощай.

2

Я смирилась с волнами души
И притяжением белой луны.
В горах, на самых вершинах
Так много тишины.

Ты не будешь скучать о буре,
Она найдёт и закружит сама,
И ты снова будешь искать
Пристанища тихие острова.

Твои мысли будут стремиться
На тёплую зелень снов,
К приятным воспоминаниям
О дорогом.
   
Твоё море в твоей душе
Бушует бескрайнее без конца.
Твоё спасение, твоя гармония – 
Зелёные острова,
Зелёные острова
        твоих надежд.

Май 1999 г.


* * *

Тишина не может быть скучна,
Наполненная мыслями молчания,
Морозным утром напоённая
И напоённая моей печалью.

Голых веток плетённая стена,
Собачий лай и ветер.
Тишина не может быть скучна,
Но не в День рождения.

Март 1999 г.


* * *

Я вышла гулять по дождю
Со струями падающей воды,
С водою, струящейся по лицу
Промокшей до нитки весны.

Мокрые волосы липнут ко лбу,
К разгорячённым ходьбою щекам.
Какая разница, что влюблены Вы,
Когда я не влюблена.

Иду по лужам, чтобы не в грязь.
Вы говорите. Мне всё равно.
Какая разница. Не слушаю я,
Когда моё сердце другим полно.

Март 1999 г.


* * *

Белые цветы пышных смолистых вишен
На ультрамарине небесной полосы,
На синей, синей шали с розовым кружевом
Распускающихся цветков грозы.

Я смотрю в глаза твои бесконечно,
В огромной волнующейся толпе – только ты.
Ты смотришь в мои глаза, и нет в этом мире
Ничего, кроме взгляда цветущей грозы.

Апрель 1999 г.


* * *

Солнце садится в Святые горы,
Льёт закатным заревом на чистое золото
Куполов церквей в обрывах белых,
Рдеет языками пламени
        в меловых пещерах.

В день Великой Пасхи в маленькой келье
Я молюсь в высокой Святой церкви,
Над Донцом восставшей за ночь мрачную,
Между небом и землёй воссиявшей
        радостью.

Апрель 1999 г.


* * *

Твои поцелуи цветущего льна цвета,
Твои поцелуи цвета ушедшего лета.
Зелёную листву в ливень, пасмурную темень
Люблю, но больше – глаз твоих
        тёплую зелень.

Нет покоя поэту, нет покоя, нету.
Кружусь, бросаемая осени ветром,
Не находя, теряю, иду вперёд
        непреодолимо,
Всё счастье мира для меня в любви
        любимого.

Март 1999 г.


* * * 

Порывом ветра метёт дорогу,
Заснеженную яблоневым цветом.
Белых лепестков душистая вьюга
Слетает со светло-зелёных веток.

Ты знаешь, что весны изменчивость
Лжёт тебе тёплым снегом,
Ты знаешь и бредёшь, утопая,
В нежности апрельского цвета.

Так тихо не было никогда,
Так никогда не жужжали пчёлы.
Лепестки яблонь летят…летят…
На шёлковые светлые волосы.

Ты любишь меня. Ты любишь.
Одурманен весенним туманом – 
Белой лёгкой дымкой
Цветущих белых яблонь.

Ты знаешь весны изменчивость,
Ты говоришь, что я – весна,
И из глаз моих льётся тёплый свет,
Как сквозь тихий океан.

Апрель 1999 г.


ВОСПОМИНАНИЯ О КАВКАЗЕ

1 
Я приехала рано,
Когда в долине лежал туман.
Я не видела, я ощущала
Высоту шумящих дубрав.

Я иду по аллее
Вдоль пёстрых осиновых рощ,
Сверху сквозь дымку рассеянную
Смотрят вершины гор.

Я пью из источника
Красную воду прохладную,
Я стою у подножия
Пятиглавой железной Бештау.

Что это? Невообразима
Высота клубящейся зелени.
Я слышала – горы дышат,
Я никогда прежде гор не слышала.

Кавказ живой. Мне кажется,
Он поёт мне песню осени
Эхом в просторе звенящем,
Эхом многоголосья.

2
К сентябрю спеют орехи,
Засыплю ими карманы,
Наберу у кавказцев персиков
И кисти мускатного винограда.

Люблю бродить по улочкам,
По крутым подъёмам и спускам
Железноводской путаницы
С площадями гулкими.

На базарах горцы
Со скрещенными руками чёрными
Торгуют овечьей шерстью – 
Невыбеленной и нечёсаной.

Они неотличимы
От вздымающейся гряды,
Просты, как природа. Красивы
Красотой простоты.

Над пятигорской дорогой
Нависают бордовые скалы – 
Горы, впитавшие солнце.
Впереди пять вершин Бештау.

3
Я рисую тропы,
Змеями вьющихся в горы,
Леса зелёное море
С жёлто-красными островами.

И осыпавшиеся светлые жёлуди,
Брошенные покрывалом
К ногам столетнего дуба.
Как давно я не рисовала…

Хочу рисовать горы,
Росу на душистых травах,
Долину, поросшую тёрном,- 
Я рисую Бештау.

Нет ничего… Только
Шум живого леса
И золотистое солнце
В глазах кавказского неба.

Не хочу ничего помнить,
Любовь и грусть забываю,
Для меня остаётся вечной
Лишь высота свободной Бештау.

Январь 1999 г.


ХУДОЖНИК

Тянется, тянется странная зима
Бесконечно-белыми туманами.
Я пробираюсь слепыми руками
Сквозь белые храмы рам.

А зачарованные деревья?
А спящий невидимый сад?
А исчезающие чёрные тени,
Бредущих наугад?

Мне кажется, ты придумал,
Ты рисуешь в одиноком молчании
Вот эти, ожившие на холстах,
Нереальные изваяния.

Они меня пугают.
Голосами в холодной дымке
Окликают друг друга странно
И, не видя, проходят мимо.

Я не боюсь не узнать тебя снова.
Ты говоришь в хороводе безликом,
Я не слышу смешавшихся слов,
Я вижу лишь душу  
     ХУДОЖНИКА.

Январь 2001 г.


* * *
       
Я не понимаю растерянности
        деревьев встрепенувшихся:
А где же снег?
Ах, он был в декабре.
Я видела тогда ворон насупившихся
В ледяном моём окне.

“Нет, то были деревья в городе у моря
С холодным проливным дождём.
Я видела, как чайки окрылённые
Летали, плача, у балконов.

В толпе растерянных трамваев,
        спешащих пешеходов
Я забывала, забывала
О бушевавшей непогоде”.

Летела белая позёмка у самых ног,
И плыли люди по дорогам,
Совсем продрогнув.

“Зима слезливая неистовствуя
        ноет, ноет,
Молчит и с новой силой
В рыданьях тонет”.

В сиянии качающихся фонарей
        снежинок стаи,
Нет, даже звёзд скорее
Святых мерцание.          

Январь 2001 г.


* * *

Небо далёкое и лазурное,
Неподвижное.
Самое светлое утро
Чистое.

Серебрятся льдинки в воздухе
Ценные
И ложатся на землю тихую
Бренную.

Кому посвящу я стихи
Зимние,
В морозом начертанных
Линиях?

Художнику неизвестному
Влюблённому,
Которому не посвящена, и мне…
Не посвящённому.

Январь 2001 г.


* * *

А твои уста лгут.
Ты не замечаешь?
В зелёном снежном зареве
Непреодолимою печалью.

Твои уста лгут.
С твоею ложью
Безудержной лавиной падают
Слова неосторожные.

У меня нет мечты,
Я так давно мечтала,
Что, может быть, забыла
Или устала.

А этот снег летит
В намёты белый и искрящийся.
Ты можешь быть и искренним, 
Он – настоящий.

Твои уста лгут.
Совсем не замечая,
Меня обманывая с н е ж н о с т ь ю,
Ты сам обманываешься.

Февраль 2001 г.


* * *

Так падает тихий снег.
Переметая сугробы,
Скитается северный ветер
По чужой дороге.

Так ты молчишь,
И вторит тебе тишина,
Слетая с крыш
Снежинками изредка.

Почему же? – Внемлет зима.
Так я молчу:
Почему ты не любишь меня?

Февраль 2001 г.


* * *

Скажи мне, что ты видишь в море? – 
Бесконечность…
Где там? – За тем теряющимся парусом
Остроконечным.

Смотри спокойные разливы
Причудливости
В мечтающих глазах
Твоей разлучницы.

Чай полчища взметающихся
Парусников,
В рокочущих волнах вернувшихся
И не покаявшихся?

Летают. Плачут немо.
Хищно.
Здесь ветрено. Мне не уютно,
Мне безразлично.

Апрель 2001 г.


* * *

Импрессионисты ходят по мосту,
По мосту с неровными досками,
И не просто там какому-то,
А выгравированному.

Я одинока. В тающих полях,
В морях, лесах – повсюду
Я вижу человека, о котором
Я вспоминать не буду.

Потому что он похож на меня.

Январь 2001 г.


* * *

Меня оставили одну
И как бы забыли
О моём существовании.
Нет горечи прошедших бурь,
Есть удивлённый вечер
В тихом-тихом мае.

Я всех простила
И прощения просила
У одного тебя.
За всё, за всё, любимый,
Что спешно так наговорила
И сделала в отчаянии.

Был град. И льдины
Оббивали душу яблонь.
Теперь спокойствие,
Спокойствие невыносимое
И тяготящее меня.

Май 2001 г.


* * *


Нет света вокруг меня. Непроглядно.
Есть сегодня, которое будет завтра.
Нет тепла, согревающего мой взгляд.
В аду нет света. Это ад?

Куда идёшь ты? И я иду
От солнца в кромешную тьму.
Всего лишь не увижу тебя
Целую вечность от этого дня.

В прощании нет радости. Не может быть.
Так расстаться, не прощаясь. И ты радостен.
Спросил, почему я так грустна,
И, когда мы увидимся. Когда.

В холодное утро празднично. Не успокоюсь
В упрямстве напрасном молиться на Троицу.
В непостоянстве перемен темно и тихо
Без тебя, любимый, свет очей моих.

Июнь 2001 г.


* * *

В меблированных комнатах приятно душно
И тепло от светлых ковров,
В наклонённых зеркалах звенящие люстры
Падают на пол.

Это мой дом.

Вокруг осень, за окнами и в стихах,
И в картинах листва лежит.
Совсем не золотая, как вы подумали, -
Тёплая.

Это моя жизнь.

Август 2001 г.


* * *

Прошумел дождь. И летнее тепло
Затаилось в листве,
Грустят высокие сосны
С незапамятных мною лет.

Грусть в смолистых слезах
И тихий свет усталых век.
Они живут поодаль от жилья
Одного грустного человека.

Грусть в миллионах красок
Переливающихся тонов.
Он проклинает ветер
Опалённым солнцем ртом.

В разлетевшихся ставнях дом
Разлетевшихся сыновей.
В прошумевшем дожде сосны
Грустят о прошедшем дне.

Июнь 2001 г.


* * *

Лес вчера горел, ты знаешь?
Над крышей поднимались
        хлопья дыма,
И я боялась,
Что ветер повернётся,
И никогда тебя я больше не увижу,
        милый.

Я глупая, ты знаешь.
Смеюсь над шутками забавными.
А вот так плакала недавно,
Что страшно мне без них уныло.

Мне не хватает этих встреч.
Не верю я в любовь и дружбы нет.
Ты за руку возьми меня,
Как в тот далёкий зимний вечер,
Скажи, смеясь, что я жива,
Скажи, что жив ты будешь вечно.

Июль 2001 г.


* * *

Дождь?
Рябое небо в листьях плачет.
Ночь.
Посмотришь, всё будет иначе.

Может,
Пройдут осенние ливни,
Или же
Вновь зима молчаливая
Сплетёт морозную паутину
На окнах.

Ты не счастлив?..
И я не счастливая.

     Сентябрь 2001 г.


* * *

Я хотела сказать ему:
Ты похож на Модильяни.
Зачем обижать словами
Обиженного на судьбу?

Цветы умирают – пахнут,
Другие – страшно ругаются,
А ты, как ребёнок, плачешь
О жизни своей неудавшейся.

Ты не похож ни на кого.
Источая аромат грусти,
Улыбаешься краешком рта
В прямодушии безыскусном.

Ты не похож на Модильяни,
Я сказала ему при прощании.

Август 2001 г.


* * *

Печалью неба я огорчена.
О ком те слёзы несолёные,
О ком холодная вода
Да на мою же голову
        склонённую?

Печалью неба я огорчена.
Всё так же льют дожди,
Всё так рябина хилая
Сгибается от тяжести гроздей.

Печалью неба я огорчена.
Что до моей печали,
То так она мала
И небо вряд ли огорчает.

Октябрь 2001 г.


* * *

У нас уже осень. Листья в солнечной галерее
Лепят на окнах прозрачные витражи.
Я не успею, да и не буду
Сметать золотые ковры до белой зимы.

Забудьте меня в моём забытом раю,
Не ищите в шелесте листьев летящих,
В лучах, наклонённых к земле,
И в желтеющих ивах грустящих.

Вот одно только слово. Я вся в нём,
Заколдованная тишиной осенней земли.
Поэзия. Непокорённые суетой,
Там высоко-высоко курлыкающие журавли.

Сентябрь 2001 г.


* * *

Рано затоплена печка и допоздна
Я вслушиваюсь в треск поленьев
Из старых косматых елей,
Вырубленных до Рождества.

Пушистым инеем прикрытые глаза
Невидящих уснувших окон,
О чём молчите вы и сколько
За вами тайн рождественского
        колдовства?

Безумный ангел, уставившийся в темноту,
Мою мечту исполнивший и плачущий, - 
Оставивший меня одну, несчастнейший,
Не ту мечту исполнил ты, не ту.

Декабрь 2001 г.



ИЗ РАННЕГО ТВОРЧЕСТВА


НАСЛЕДНИКИ ЯРОСЛАВА

Мой кареглазый брюнет, мой царь,
Блеск золотой короны твоей
Никак не сравнится с блеском очей,
Которые слали мне стрелы лучей,
Влюблённых и ясных,
Как горный хрусталь.
Ты далеко, мой царь,
И мне безысходно жаль.

На пиршестве славном вчера
Ты был мил,
А после ты стал печально-немым.
Что же случилось, мой государь?
Иль опьянил тебя винный янтарь?

Что же ход мыслей так зашумел,
Или пред битвою ты оробел?
Нет же, пускай так клевещут враги,
Мне все секунды с тобой дороги.
Я люблю тебя, прекрасный мой царь,
Я разделю с тобою печаль.

Утром ты с ратью ушёл на восток.
Путь и ужасен, и жутко далёк.
Знаю, о чём ты думал вчера,
Ты не хотел сжигать города,
Ты не хотел убивать,
Но в мире важны не князья, а знать.

Милый, любимый, прости,
Милый, вернись, не грусти.
Царь мой, вернись домой,
Вместе уйдём с тобой
В чащи дремучих лесов,
Где нет людских голосов

С их клеветой и враждой,
Там замечательно летней порой.
Утром зеркально и мокро чисты
Берёз и дубов изумрудных листы,
А звери лесные нам не страшны,
Ведь зависти, злобы они лишены.

Хочешь мы в горные страны пойдём,
Лучше дворцов себе замок найдём,
Будет пристанище сыро, темно,
Пусть даже так, сбежим всё равно.
Я в этом мире ценю лишь одно – 
Свобода превыше всех благ и всего.

1
Прекрасные руки держали плоды,
Кровавые яблоки в дом принесли,
И нежные руки скрывали следы
Холодной и свежей блестящей воды.

На фрукты чудесные лился поток
Из глаз опечаленных, полных тревог,
Огромные росы, лишённые искр,
Туманили взора ночной аметист.

Царевна прижала к горячей щеке
Кристальный и мокрый холодный рубин,
Наполненный жизнью и соком живым.
И в зеркале тёмном, как в синей реке,
Увидела снег и рубин.

2
Сегодня так тихо и лес золотой
Наводит унынья тоску,
И замок огромный сегодня пустой,
Я рядом брожу по песку.

Иду и не слышу шумящих дубрав,
Морозного воздуха, запаха трав.
Дорожки извилисты, прямы, круты,
Как змеи ползут впереди,
И вдруг предо мною встаёт на дыбы
Конь белый из темноты.

И всадник-силач всё же смог удержать
Прыжок норовистый коня,
Но в вихре движения не устоять
Он падает возле меня.

И крик мой, совсем не похожий на глас,
Прозрачность дыханья сломил,
И страшный, и громкий он был в это час,
И эхом ужасным весь лес оглушил,
А всадник молчал и был недвижим.

Я подняла плащ, скрывавший его,
Прекрасным и бледным было лицо,
На грудь, на чёрный бархат плаща
Струилась, сбегала златая змея.
Златая цепь – это царский знак,
Царь молодой оживал на глазах.

Близко пропел охотничий рог,
Я испугалась, на память венок
Из красной калины надела ему
На голову гордую, бросилась прочь,
В мой замок сквозь чёрную ночь.

Я тотчас уснула в палатах моих,
На утро всё вспомнила, страх мой утих.
Странным мне всё показалось тогда
И яблоки красные, леса беда.

И в солнечный день я мечтала всегда
Увидеть лишь тень молодого царя,
И мне отражала речная вода
Величия вид молодого царя.

3
Сегодня так холодно, даже с утра
Морозной корою покрылась вода,
И северной стужею веют ветра,
Застыли в глубокой тиши города.

А тучи огромные валят валы – 
Свинцовые тяжести в низкие рвы – 
И, не минуя белой стены,
Бурей тревожат спокойные сны.

Вечером этого мрачного дня
Праздник устроили в честь ноября,
Шум карнавала печалит меня,
Яблоки красные вкусные зря.

Символом этой потехи они
Служат примерно, но страшные дни
В памяти всё воскрешают моей
Цветом и свежестью дикой своей.

Под тусклыми арками сводов кремля
В глубокой тени стою я одна
И вижу весёлые знаки отца,
Улыбку и взгляды родного лица.

И в то же мгновение красочный вихрь
В танец увлёк и кружит нас двоих,
Я и высокая маска со мной
Калиной покрытою головой.
     
Где раньше могла я видеть венок,
Что чёрных волос обрамляет поток?
Неужто моею рукой был сплетён
И царь предо мною…А взгляд мой пленён…

4
Мне нравится солнца багряный закат,
Когда за стеною безмолвных палат,
Оно уже прячется, льёт темноту,
Даже пусть холодно, я в теплоту
Вся погружаюсь, беззвучно сижу,
И листья шуршат и летят в тишину.

Сон, беспредельный и ясный мой сон,
Сон, он в мечтаниях волн
Затерялся, как бледный янтарь,
И память души – мой царь.

А что же осталось? Тот же закат,
Тот же ласкающий слух листопад,
Те же красивые блики теней.
Но что может быть надежды сильней?!

Царь, о мой царь, ты пришёл в этот мир
Точно как я, и настанет тот миг,
Когда мы найдём друг друга вновь,
И пламенем вспыхнет любовь.

Октябрь 1993 г.


* * *

Сегодня наступила осень.
Июль и август был холоднее,
        чем сентябрь.
И в тёмном небе ущерблённый месяц
Янтарным светом окропил октябрь.

В ночном окне желтеет бледно лампа,
И жёлтый стал холодным навсегда,
Но цвета персика лицо глядит упрямо
В свои печально-синие глаза.

В них теплота, суровое безмолвье,
От них сгустилась в сумрак темнота,
Но улыбается несмелая луна
Приятными морщинками у рта.

Да, в сентябре, они созрели рано – 
Каштаново-бордовые каштаны,
Укрыли землю, как на лугах барашки,
Такого цвета, как в окне кудряшки.

Сегодня наступила осень.
И я оделась в жёлтое.
Быть может, изумрудный плед
Заменит зелень летнюю?
Быть может.

Но жить ей только в памяти моей
До следующей весны теплей.
Но что же…
И осени пора прекрасна тоже.

Сегодня наступила осень.
Пронизывает ветер.
Я не заметила, как уходило лето,
Но я сейчас согрета
Лучами нежными опалового цвета.

Октябрь 1994 г.


* * *

Тонкие ветви в бесцветном небе,
В чёрное листья окрасил вечер,
Красными крыльями машут птицы – 
Бледным закатом белый сменился.

Холодными пальцами северный ветер
Перебирает звёздные сети,
Он расстилает их в звёздном храме
И сходит на землю немыми шагами.

Октябрь 1994 г.


* * *

Город сумрака, голых ветвей,
Гонишь листья с пустынных аллей,
И стоишь ты бетонный, пустой,
Только ветреный слышится вой.

Может быть, ты совсем не такой,
Город сырости с пылью густой,
И увидим мы клин журавлей – 
Королей небесных полей.

Город сумрака, голых ветвей,
Ты не плачь по ночам, пожалей,
Ты туманов молочных не лей,
Город сумрака, голых аллей,
Пожалей, пожалей, пожалей.

Январь 1994 г.


* * *

Вы можете спросить меня,
Что я люблю? Зиму? Весну?
И я отвечу: “Вечер,
Октябрьский вечер,
Туман осенний и свечу,
Свечу и свет её пугливый,
Кленовый лист и клён красивый,
В тумане чёрные деревья,
Заснеженных акаций перья,
Летящей дымки тишину
Я ненавижу и люблю”.

Октябрь 1994 г.


* * *

Осенняя тишина.
Акаций жёлтые слёзы.
Ореховая скорлупа.
Колючие голые розы.

Шелест шагов по листьям сухим.
Шорох тополей и берёзы.
Дымящий костёр кленовых седин
И вишен смолистые слёзы.

Октябрь 1996 г.


* * *

Была рассеянная осень:
    с рыжей рябиной,
        летящими облаками,
        звуками пианино.

Я собирала виноградные кисти,
Жёлтые монеты опавших листьев.
Уплывала грусть вместе
С мелодией из бедного сердца.

Волшебнее быть не может
        моя мимолётная осень.

Октябрь 1996 г.


* * *

Рыжие серёжки облысевших веток,
Пасмурные тучи голубого неба,
Золотое эхо умершего лета – 
Солнце…в жёлтых листьях
Греет тёплым светом.

Октябрь 1996 г.


* * *

Я иду широкой дорогою
В осенний холодный туман,
Рассыпались мягкие локоны,
Как пена волны, по плечам.

Туман окутал месяц,
Окутал деревьев мглу,
Я не слышу воющий ветер,
Я иду, я иду, я иду.

Чернота наступающей ночи
Растворилась в сырости дня,
Я вошла в заколдованный вечер,
И теперь я – вовсе не я.

Темнота укрывает землю,
Теплится свет едва,
Озаряется лунной улыбкой
Нестерпимая высота.

Там – поющее небо светит,
Здесь – туманная тишина,
Рассыпаются звуки редкие,
Словно пенистая волна…

Ноябрь 1996 г.


* * *

Какая неприглядность,
Какая тьма.
Летит холодный ветер
В дома. Зима.

И чёрным пеплом сыплет
Снег во тьме.
Как зябнет моё сердце
В ночной зиме.

Февраль 1997 г.


* * *

Ветер несёт фиолетовые тучи
И тысячи жёлтых листьев,
Тысячи слов, тысячи звуков
И сотни сложных ноктюрнов.

Но что эта буря в сравнении с тем,
Что бушует в душе моей бурной?
     
Июль 1997 г.


* * *

Воздух имеет цвет,
Воздух дымкою лёгкою
Покрывает зелёный лес
Призрачной краской зелёною.

Круглые жёлтые головы
Вертят за солнцем вслед
Утонувшие в море подсолнухи,
В море, которого нет.

Где-то у самых окон,
Забравшись в какой-то цветок,
Захлёбываясь сизым воздухом
Протяжно лепечет сверчок.

Пролилась туманною речкою
Песня над чистой рекой,
Прекрасная до бесконечности,
Рассыпаясь утром росой.

Июль 1997 г.


* * *

Скоро пойдёт дождь,
Я слышу, как он шумит,
Рассыпая листья берёз
По ковру изумрудной травы.

Ветер шепчет мне,
Свисая с верхушек лип,
О скором летнем дожде,
Который сюда спешит.

Быстро прошёл день.
Время чёрных ночей.
Холодом веют тени
Древних седых тополей.

Июнь 1997 г.


* * *

Тишина. Холодный город
Спит в январский полдень,
Одинокий ветер гонит
Пыль в просветы окон.

Сыплет снег сухой,
Сереет голый клён,
И старый дворник у дороги
Сгребает старый хлам.

В окно выглядывает кошка,
Зажмурив глазки сонно,
И жмётся к дому,
Замерзая, худая собачонка.

Февраль 1998 г.


СНЕЖНЫЕ ЗАРИСОВКИ

1
Снег летит,
Как большие подснежники,
Мягкие и белые,
Весенне-снежно-нежные.

А потом осыпается
Острыми блёстками,
Как лесные пролески.

Ветер сорвал их
В весенней роще
И закружил
На городской площади.

2
Снег в косую полоску
Расчертил прозрачный воздух,
Выбелил холсты дорожек,
Прогремел весенним громом
И умчался в лес зелёный.

3
Снег насыпал на деревья
Манной каши
И облил стволы берёзок
Простоквашей.

Он накрыл рябину
Нежными платками,
Он обнимал калину
Снежными руками.

Сирень с пушистыми рогами
Стряхнула снежный ком,
А капель уже заводит
Весенний перезвон.

Март 1998 г.


* * *

Зима стряхнула шаль из облаков,
И ветер растрепал её узоры,
Тяжёлые лоскутья кружевов
Исчезли на земле весенне-тёплой.

Красивый снег бывает только в марте,
Когда зима спешит куда-то прочь,
Она бежит, в который раз теряя,
Свой белый царственный убор.

Март 1999 г.


* * *

Мне нравится,
Как пахнет акация,
Когда идёт майский дождь,
Как падают мелкие капли
На старый красный зонт.

Мне нравится,
Что я пьяная
От весенней тёплой грозы,
Мне нравится, что забыла я
Свои старые глупые сны.

Май 1998 г.


* * *

За восходом закат
И восход,
Заката не будет, нет.
Бледно-розовая
Линия Солнца
Ложится 
На чистую длань небес. 

Август 1998 г.


* * *

Деревья, как каркасы куполов,
Как прутья виноградных арок,
Стоят развенчанной толпой
После листопада.

Почерневший голый клён
Качает кроной жалобно,
Отгорел златым огнём
Октябрьскими пожарами.

Октябрь 1998 г.


* * *

Перед закатом вспыхнул вечер – 
Груша стоит, как гигантская свечка.
Восковые трепещут листья,
Полыхая огнём немыслимым.

Всколыхнулось дерево старое
И посыпало искрами алыми,
В закатных лучах купается
И золотом всё осыпается.

С осенним ветром шепчется
И кивает кроной не вечною.
Растеряла кудри богатые
И стоит, как корова, рогатая.

Октябрь 1998 г.


* * *

Я счастлива,
Как счастливы быть могут
В мои весенние года.
Апрель покрыл душистым пологом
Зазеленевшие поля.
     
Расцвет пройдёт, я знаю,
Наступит лето ласковое,
С пожаром буйным осень,
        и тихою зимой
Я на салазках въеду в сказку
С заснеженною белой головой.

Октябрь 1998 г.


* * *

Мне нравится,
       когда приходит лето,
И жаркий полдень сушит землю
        зноем.
Придут дожди с осенним ветром,
Закружат листья в хороводе.

Осень.
Земля, как прогорающий костёр,
Последним самым ярким светом
Пылает перед зимним сном
Червонным золотым букетом.

Октябрь 1998 г.


* * *

Закат бледно-розовый, как парное молоко,
Не холодный, а тёплый с пеной облаков.
Деревья облитые топлёным маслом,
Земля, как каравай, подрумянилась.

Небо расплескалось мягкими волнами,
Ранняя весна одета не в зелёном,
Она окутана снегом и тёплым
Нежным бежевым шёлком.

Март 1999 г.


* * *

“Зачем тебе думать о том,
Что море бушует штормом,
Что камни срывает со скал
Ветер, рвущийся в окна?

Завтра придёт тишина,
Завтра морскую гладь
Ты нежно погладишь рукой.
А сейчас…хочет она бушевать.

Зачем ты смотришь долго
В оцепенении глупых страхов
На ввысь летящие волны?
Их окружают скалы.

Почему твой светлый взор
Стал, как море, седым?”
“Я смотрела в морскую даль,
И цвет моих глаз стал иным – 
Как море глубоким
        серо-голубым”.

Ноябрь 1998 г.


* * *

Сижу среди чужих людей
В читальном зале. Всё так глупо.
Передо мною на стене висит картина:
Огонь свечей и у камина

Борзого пса спина дугою.
Я говорю сама с собою,
А буквы лягут на листе,
Как эти краски на холсте.

Пред вами, может быть, случайно
Засветится строка печально,
Как в центре чёрного холста
Зарделась пламени щека.

На улице октябрь, а здесь
Согрета я глазами свеч.
Такая обстановка впору
Предаться глупым разговорам.

Октябрь 1994 г.


* * *

Меня любит этот город,
Этот дом с грушовым садом,
Расцветает заколдованный
Белым снегопадом.

За прозрачной шторой вечера,
Мглою окружённый,
Снег танцует в лёгком-лёгком
Белом хороводе.

Я не ожидала снова
Быть по-детски удивлённой
Россыпью летящих звёзд
На белом небосклоне.

На моих губах улыбка
Загадочно-влюблённая.
Люблю тебя заснеженный
Мой белый город.

Февраль 1999 г.


* * *

Лес…пушистой зелени занавес.
Сосны огромными лапами
Машут, снег разметая.
Здравствуйте, им отвечаю.

Свинцовое небо развешено
Над белыми снежными крышами,
Красное солнце большое
Можно достать рукою.

Морозное розовое утро
Застыло в прозрачных сосульках –
К долгой зиме. И совсем не слышна
Птиц болтовня. Тишина.

Декабрь 1998 г.


        * * *

Твои ресницы…пушистые, как ели,
Твои глаза, как ясный синий вечер,
Я знаю, всё замели годов метели,
Но я горю в предчувствии
        счастливой встречи.

Любимый мой, ты улыбаешься мне
        солнечным закатом,
Мелькающим в листве высоких сосен,
Хороший мой, я буду несказанно рада
Тебя увидеть после стольких вёсен.

Пусть даже, если вновь расстанемся
        на сотни лет,
Я буду вечно помнить это лето.


Июль 1997 г.


* * *

Я слышала, в Вашем старом замке,
        на высоких шпилях,
Живёт тёплый южный ветер,
С бойниц срываются старые вороны
И кружат заунывно каркая в небе белом.

Заждались изумрудные холмы,
        заждались равнины жёлтые
Живительной воды, объятые жарким солнцем,
Вонзающим в землю клинки лучей,
Из-под опущенных ресниц пушистых елей
        сверкающих зелёным.

Хлещет по щекам тихий слезливый дождь
И тихо звенит, падая с мокрых листьев.
Мимо озера – белой большой лужи – 
        Вы идёте
И смотрите мимо встречных взглядов
        размытых дождём лиц.

Куда? Навстречу солнцу, не думая ни о чём.
Разжёг костёр на рябых облаках огонь заката.
Невыразимо-синий в серебряных каплях
        летний вечерний хор
Солнечных бликов, теней, воды – 
        гармония сердца и разума.

Август 1999 г.






        GEDICHTE

GRUENE INSELN
I

Das Meer…In die Ferne sehe ich,
An unmerklicher Grenze entstehen
Die Wellen, die schlagen an den
    K;stenstrich
Mit dem Zischen der Brandungschwellen.

Ich werde immer, fort und fort
Das Seebrausen im Bl;tterascheln hoeren,
Und wie der Gischt erbl;hen Apfelbaeume
Im ungest;men Lenzgest;ber.

Die tote See mit toten Fischen…
Wenn deine Seele als ein gro;er Seeteil
Mit toten Hoffnungen und viel
    Enttaeuschung` ist,
Wer sagt, man liebt nicht hassend.
      Nein.

Ich geh` fort, ohne sich zu wenden.
Umgekommen sind fast alle Sinne.
Es ist so weh, nicht wiederkehrend,
Die See blieb nur in meiner Seele.
 Lebe wohl f;r immer!

II

Ich ergebe mich in Seelewellen
Und in des wei;en Monds Anziehung.
Im Gebirge, auf hohen Gipfeln
Liegt so viele Totenstille.

Du sehnst dich nicht nach dem Gewitter,
 Es findet dich all;berall,
Und du suchst immer wieder
Nach der Ruh’inseln Bleibe.

Die Gedanken werden streben
Nach der Tr;ume warmem Gr;nen,
Nach den freudigen Erinn’rungen,
Die dir deinen Herz’n beruhigen.

Deine See in deiner Seele
St;rmt fortw;hrend, ohne Ende.
Deine Rettung und dein Wohlklang
Sind in gr;nen Inseln,
Gr;nen Inseln deiner Hoffnungen.

    Mai 1999


* * *

   Gegen die Fenster schlaegt der Regen,
Der wie ein Wirbelwind ‘ranst;rmt.
Ich weiss, du erwartest mich schon lange – 
Ich bin im Gef;ngnis beim Wollkenbruch.

Das ist nicht traurig, das ist gelacht.
Allein trinkst du deinen einsamen Tee
Unter den Linden, im Zentrum der Stadt,
Und ich eile nicht zum Wiedersehen.

Ich rechn’ Regentr;nen auf dem Glas,
Ihre Menge ist weniger als auf Wangen,
Und Wasser gibt’s weniger aus dem Himmel
Als aus meinen Fr;hlingsaugen.

Die Verzeihung der versp;tet’ Verliebten?
Du wartest den Abend – zeitlebens.
Ich dachte, kein Hindernis hat die Liebe.
Was ist ein Meer? – 
Wenn es nur einfacher Regen ist…

Mai 1999


* * *

Der Stoss des Windes fegt die Wege,
Die sind von Apfelbl;ten schneeig,
Der weissen Blumen das duftige Wetter
Fliegt unter von hellgr;nen B;umen.

Du weisst, dass des Fr;hlings Ver;nderlichkeit
Mit dem warmen Schnee dir l;gt,
Du wei;t und wandelst versinkend
In der Zartheit der Maibl;t’.

So still und ruhig war es nie,
Nie summten Immen so h;rbar.
Die Blumenbl;tter fliegen…fliegen
Auf das seid’ne dunkle Haar.

Du liebst mich. Du liebst.
Du bist bet;rt mit dem Fr;hlingsnebel – 
Mit dem leichten wei;en Dunst
Der bl;henden wei;en ;pfel.

Du wei;t des Fr;hlings Ver;nderlichkeit,
Du sagst, ich bin die Fr;hlingszeit,
Und warmes Licht str;mt aus meinen Augen
Wie durch den stillen Ozean.

Mai 1999


MARIUPOL

Die Stadt des Dunkels, der kahlen Zweige,
Du treibst die Bl;tter von ;den Stra;en
Und stehst aus Beton, leer, verr;uchert,
Man h;rt nur das windige Heulen.

Wahrscheinlich bist du ganz nicht solche,
Die Stadt des dicken Staubs und der Feuchte.
Aber ich sah hier schon so lange
Den fliehenden Zug der Himmelskranichen.

Die Stadt des Dunkels, der kahlen Zweige,
Wein nicht die Nacht hindurch! Bedauer!
Gie; nicht die milchfarbigen Nebel,
Die Stadt des Dunkels, der w;sten Alleen!
Mein Gram ;ber dich ist mehr als dein Meer…

Mai 1999


WALDTULPEN

In der ersten Fr;he,
Wenn die Luft
Kristallen ist,
Renne ich barf;;ig
Auf betauen Gr;sern.

Um zu heuen,
Wo durchsichtiger See
;ber die rotweinen Tulpen
In der Waldlichtung gedeihen.

Die H;hne kr;hen – 
Der farbenfrohe Tag
Bricht schon an.
Man m;sse hasten,
So viel zu machen.

Der umgestochene Boden
Riecht nach der Ruhe
Des lauhei;en Aprils.
Die sonnenbegossenen Arme
Versenk’ ich ins Quellewasser.

Ich bedecke Augen leicht
Mit der Handfl;che
Vom au;er Rand und Band
Geratenen Sonnenlicht
Am gl;henden Mittage.

Der Jungpflanzenbestand
Ist sehr frostempfindlich
Und braucht viel Sorge.
Gefesselt bin ich dran
Den lieben langen Tag.

Bei Sonnenuntergang,
Wenn die Luft
Starkriechend ist,
Gehe ich langsam
Auf hellgr;nen Gr;sern.

Neben durchsichtigem See,
In der hellen Waldlichtung
Pfl;cke ich d;nne Tulpen
Mit den erm;deten
Sonnengebr;unten Fingern.

Ich begeb’ mich nach Hause
Mit einem Armvoll
Waldriechende kleine Blumen.
Von der Erm;dung scheint es,
Die F;;e r;hren nicht an den Boden.

April 1999


OSTERN

Hoch, auf lotrechten Heiligen Kreidebergen
Steht eine Kirche mit goldenen Kuppeln,
Der angenehme Glockenklang legt sich
Auf vom Untergang purpurne
Dunkelnde Kiefernwaldg;rtel.

Ich eile nach oben, nach oben, bergauf
Im Berge umrankten holprigen Wege
Zur wie das endlos lange Ersteigen
Endlosen heiligen Ostervesper.

Heute herrscht Ruhe, man h;rt nur
Hundertj;hrige Holzbirnen rauschen,
Die wei;rosigen Wellen von ihrem Bl;hen
Bedecken Berglehnen und kreidige Steilwand.

Zum Gischt vom Wellenschlag werden
die B;ume.
Die Sperlinge schilpen. Die Nachtigall singt
auf einer
Vom Kriege gezeichneten alten Eiche:
„Morgen wird’s Gro;es Heiliges Ostern!“

„Christus ist auferweckt!’’ – „Wirklich auferweckt!“
Kann man von allen Seiten h;ren,
„Vater, geheiligt werde dein Name;
Vergib uns unsere S;nden, denn auch
Wir selbst vergeben jedem...“

Der sinkenden Sonne Feuerzungen
Lecken die wei;en Kreidew;nde
Der Heiligen Kirche sowie der H;hlen
Von ehemals da gewohnten
Heiligen Einsiedlerm;nchen.

Ich bete, damit es die D;rre nicht gebe,
Damit die junge Saat gut stehe,
Ich bete um reiche Birnenernte,
Und auch damit die Geier die K;ken
nicht stehlen.

Die lichte Auferstehung Christi wird es.
Ich bete um Stille und Frieden.
Des Priesters wohlklingend vers;hnende
Stimme
Flutet ;ber dem friedlich schlafenden
Flusse.

Am Morgen ergl;nzen goldene Kuppeln
Der hoch gelegenen Heiligen Kirche,
Die ;ber Nacht vor Hunderten Jahren
Aus dem Kreidefelsen aufgewachsen
worden ist.

Die Glocke werden angeschlagen:
„Christus ist auferweckt!“ verk;ndend,
„Wirklich auferweckt!“ antworte ich.
Die Heiligen Berge jubeln.

April 1999


* * *

Bla; rosa ist der Untergang
Wie die frischgemolken’ Milch,
Er ist nicht eiskalt, sondern warm
Mit der Haut von den W;lkchen.

Die B;ume stehen gelblich,
Mit dem Butterschmalz begossen.
Die wohlriechend’ Erde br;unt sich
Wie ein riesig’ Laib Brot.

Mit den weichen Wellen
Wird das Himmelszelt vergossen.
Der Fr;hling wird in beige verh;llen,
Nicht in Gr;ne wird er kommen.

April 1999


* * *

Unter bl;henden wei;en B;umen,
Die mit duftigen Bl;tenbl;tter
Reich bestreuen, mit Immen summen,
Mag ich tr;umend gehen.

Damals war ich ganz die Kleine.
Mein betagter Urgro;vater
H;ngt f;r mich die winzig’ Schaukel
An den rosa Apfelbaum.

Und mir scheint’s, ich fliege auf,
Ich verliere mich, verschwinde
In dem rosig’ Blumenschaum,
Und nach unten fall’ ich wieder.

Und die Bienen surren rastlos.
Ich erschrecke, deshalb fl;cht’ ich,
Deshalb gehe ich im Garten
Mit den Bl;ten kreisend m;;ig.

R;ckw;rts komme ich nur abends,
Wenn die Bienen schon einschlafen.
Ich probier’ den s;;en Honig
Mit der gro;en h;lzern’ Schaufel.

Dieser Honig riecht wie ;pfel,
Riecht nach Gr;sern und Zikaden,
Er riecht auch nach der Herbe
Des erbl;hten Schlehenstrauchs.

Unter bl;henden wei;en B;umen,
Die mit duftigen Bl;tenbl;tter
Reich bestreuen, mit Immen summen,
Mag ich gegenw;rtig gehen.


April 1999


* * *


Ich bin so gl;cklich,
Wie gl;cklich kann man sein
   in meinem Fr;hlingsalter.
Der M;rz bedeckt mit einer gr;nen Seid’
Die hingebreitet liegenden Bergweiden.

Ja, ich wei;, der Bl;te Weg wird
     irgendwann vorbei,
Und dann beginnen der z;rtlich’ Sommer
Und der unglaubliche st;rmische Herbstbrand.
Im wei;en Schneewinter komm’ ich
       drauf ’rein
Ins M;rchen mit dem Schneebedeckten Kopfe.


April 1999


      * * *

Im Traum flog ich heute
;ber den gro;en B;umen.
H;her, h;her... Ich sah
Mein unbekanntes Land.

Ich f;hle – ich bin frei,
Frei von allen Zweifeln.
Ich bin wie V;gel leicht,
Fliege, weil ich glaube.

Alle Sorgen sind versiegt,
Ich begrab’ den alten Zwist,
Ich will ja immer wieder
Die leichten Strophen dichten.

Im Traum flog ich heute
Neben der hei;en Sonne,
Mit der zarten Br;une
;berrasch’ ich in Wintermonaten.

Januar 1999


* * *

Nachts fielen die Wolken auf den festgefrorenen
Boden,
Den der Nordwestwind verw;stet hat.
Sonst warum sei er so edel rein geworden?
Von sch;tzbarem Wert ist sein Gewand.

In dieser wei;en Weihnacht ist
ein Himmelsstern
Auf die kostbare Decke herangeflogen – 
Gekommen ist das Jesuskind zur Welt.
Das Firmament, die Erde jubeln und frohlocken.

November 1998


* * *

Wei;e Menschen, wei;e Wege,
Wei;e Wagen, wei;e D;cher...

Wei;er, wei;er Schnee
Verbl;ffte mich,
Er fliegt und f;llt
In des Tages Still’.

Wei;e B;ume, wei;e V;gel
;hneln Schnee mit wei;en Fl;geln.

S;;er, s;;er Schneefall
Fliegt in M;nder
Mit s;;en Flocken ’rein
Und wirbelt rundum.

Wei;e K;lte dreht den Schnee
Im wei;en Tanze in Spitzensch;ume.

Zarter, zarter Blick
Und dein zartes L;cheln
Fliegen still zu mir
Mit dem stillen Schnee.

November 1998


DER IMPRESSIONIST

Die untergehende Sonne
Zerschmilzt wie Dukatengold,
Tropft auf des Malers Palette
Und schwimmt durch das Himmelsgew;lb’.

Das Ockergelbe, das Ockerrote und
nat;rlich das Zinkwei;...
Du malst.

Von sonnenstrahlenden Farben,
Von unz;hligen Pinselstrichen
Leuchtet die rauhe Leinwand
Des malenden Impressionisten.

Die gebrannte Umbra, der Krapplack
und auch der braune Mars...
Du malst.

Die lichtvolle lebendige Welt
Lehr’ mich nachzuahmen.
Du schaffst die ;lgem;lde,
Ich will in Worten schaffen.

Die Sonn’, die Impression und
das ged;mpfte Licht...
Ich dichte.

November 1998

DIE SCHNEEGL;CKCHEN

Heute schneit es in gro;en Flocken,
Der See ist zugefroren.
Auf seinem glatten Spiegel
Wirbelt das Schneegest;ber.

Zu kalt ist es im Haus,
Obwohl das Feuer im Ofen
So freundlich und einladend
Unlaut prasselt und leuchtet.

Der Frost malt die Eisblumen
Auf d;rren Fenstergl;sern,
Er leiht die sch;nen Bilder
Von wei;en Winterw;ldern.

„Mein Ritter, bring von dorther
Ein nicht gemaltes Wunder – 
Nur ein kleines K;rbchen
Mit kleinen Schneegl;ckchen“.

Der h;chst verliebte Ritter
Sattelt sein heftiges Pferd.
Es wei; die kalte Sp;tterin,
Der Wald verschlingt ihn schnell.

In gro;en Flocken scheint es,
Der See ist zugefroren.
Nie bringt der arme Ritter
Schneeblumen f;r seine Sch;ne.

Der Frost malt auf Fenstern
Die zarten wei;en Gl;ckchen.
Auf wei;e Ornamente
Zeigt sie aufs neue.

„Wei;t du, mein lieber Ritter,
In W;ldern gibt’s Schneegl;ckchen.
Bring mir sie bitte
Als Unterpfand der Treue“.

„Ich tue dir deinen Willen,
Aber mein Weg ist lang,
Ich komm’ zu dir im April
Mit einem Schneegl;ckchenstrau;“.

Unter den kr;ftigen Pferdehufen
Klirrt der spiegelglatte See
Wie das Eisherz der Jungfer,
Das die Lieb’ irgendwann schmelze.

November 1998


* * *

Die Luft hat verschiеdene Farben.
Wie illusorischer gr;ner Schleier
H;ngt sie ;ber dem Walde,
Wobei sie sich an Wipfel klammert.

Die Sonnenblumen drehen
Runde K;pfe hinter der Sonne
Und ertrinken in nebliger See,
In der nichts ertrinken k;nne.

Irgendwo zirpen Grillen,
Und der Nebel verschwindet bald,
Tautr;pfchen fallen schon nieder.
„Impression. Soleil levant“.

November 1998


* * *

R;tliche K;tzchen im Weidenwald
Wirbeln wie tr;be Wolken im Himmel
Des sterbenden Sommers goldener Nachhall
Ist gelbes Laub wie Sonnenschimmer.

Die B;ume entbl;ttern sich m;hlich,
Und ihre herbstlichen bunten Tr;nen
Fallen wie leichte F;nkchen
Auf s;; schlafende Erde.

November 1998


* * *

Wir gehen.
Ruhig raschelt das Laub,
In der Luft liegt die Herbstzeit.
Wir gehen. Wir sind zu zweit.

Wir gehen.
Die hornreihe schwimmt leicht vorbei,
Das silberschimmernde Blau
Sieht gleichg;ltig in unsere Augen.
Wir gehen. Wir sind allein.

        Wir gehen.
        Wir sind ganz unbemerkt,
Und niemand fragt nach nichts,
Durch Kronen schimmert der Strom
     des Lichts.
Wir gehen. Wir sind verliebt.

Wir gehen.
Das Laub raschelt ruhig,
Der Herbst ist schon vergangen,
Wir gehen wieder zusammen.
Wir gehen. Wir sind so gl;cklich.

November 1998


DIE FELDBLUMEN

Wer mag den hei;en Tag im Sommer nicht?
Ich schw;rme f;r glutgold’nes Sonnenlicht,
Weil ich in weiten Steppen geboren bin,
Die mit dem Federgras bewachsen sind.

Ich gehe l;ngs des Brachlands tags,
Die Pfade schl;ngeln sich voraus.
Wohin das Auge auch blickt,
Das Grasmeer wogt vom Trockenwind.

Verstreut sind Bl;mchen ;berall,
Das Feld steht wie nach dem Sternenschnuppenfall.
Der Lein ist wie ein Grund f;r jeden Blumenstern,
Als ob er eine Himmelsbl;ue immer w;re.

Der Klee, Die M;nze, der L;wenzahn,
Die wilde Rose, der Dost, der Feldthymian,
Die Immortelle, die Kamille, der Beifu;,
Die Flockenblume, der Salbei, der Kalmus – 

Sie alle f;hren wundersch;nen Reigentanz;
Ich flechte draus einen Riesenkranz.
Und drin wankt ein Vergi;meinnicht,
Wie die Erinnerung an warme Zeit f;r mich.

Oktober 1998


DER HERBST

Wenn das gelbe Laub auf die Erde f;llt,
Und der Kranichschrei im Himmelszelt erschallt,
Zur selben Zeit wird es der Herbst – 
Mein Liebling gibt mir buntes Fest.

Der Junge bringt die d;nnen Blumen mit.
Gedenken Sie, wie letztes Gras in Feldern riecht,
Wenn sich der Nebel drauf senkt,
Und wenn die tauige Sonne es erw;rmt.

Sein Haar gl;nzt ganz und gar dadurch,
Da; herbstlichgoldner Regen es befeuchtet.
Die B;ume scheinen wie die Flamme
im Wind,
Weil sie wie er rotblond geworden sind.

Die strenge K;lte bricht so bald herein,
Da; junger Herbst nach S;den offenbar enteilt.
Er winkt mit seinem sch;nen Rotdornkranz,
Und rote Bl;tter drehen sich im Tanz.

Oktober 1998


DAS TRUGBILD

Die Wanderer kommen vom Wege v;llig ab,
Weinschl;uche sind schon leer,
Es wird bald neuer ew’ger Tag
Im riesigen Sandmeer.

Die Gegend ist ganz unbekannt,
Die Karawane geht mit knapper Not,
Die Sonne schneit,
Der Sand erhitzt sich schnell.

Urpl;tzlich taucht am Horizont
Ein reines Trugbild auf – 
Des Dromedars durchsichtige Gestalt
Mit sch;nem Reiter drauf.

Sie sind wie leiser, linder Wind,
Der in Oasen weht,
Die werden durch die Sonn’ geschickt,
Mit Strahlen zu erretten.

Die armen Wanderleute folgen
Dem hellen Trugbild nach,
Der Dromedar, der Reiter holen
Sie in die Heimatstadt.

Spurlos verschwindet Sonnenritter,
Aber dem Greis, dem jungen Mann
Fehlt es an den dankbaren W;rtern,
Sie strecken H;nde himmelan.

Belebend und vernichtend wird
Der Sonnenbrand der W;stenei,
Die Karawane zieht sich wieder
Die unbegrenzte wie Barchane.

M;rz 1997



DIE UNBILDEN DER WITTERUNG

Der Nordwind heult im Offenrohr vom
Morgen an,
Er fliegt mit tiefen Wolken und Raben 
immer ’ran.
So k;rzlich herrschte die Altweibersommerszeit,
Nun bricht das tr;be Wetter j;hlings ’rein.

Ich h;r’ des Regengusses Worten zu.
Wer komponierte nur so einen Blues?
Der Regen prasselt auf D;cher nieder – 
Er singt die herbstlichmonotonen Lieder.


Oktober 1998


  * * *

Herbstliche Ruhe,
Der Schotendornen gelbe Tr;nen,
Belebende K;hle
Und erstaunlich milde W;rme.

Kahle Rosenhecke,
Der N;sse umhergeworfene Schalen – 
Das alles ist ein Andenken,
Ein des zarten Gef;hls Nachhall.

Auf d;rren Bl;ttern das Ger;usch
der Schritte,
Das S;useln der Pappeln,
Die harzigen Tr;nen der Kirschen
Sind ein des fernen Gef;hles Hall.

November 1998


* * *

Des Himmels Wellen besp;len die K;sten
Der weiten Weizenfelder,
Wobei sie blaue Tr;pfchen spr;hen,
Die sofort Flockenblumen werden.

Der Kiefernwald rauscht wie Brandung,
Und der Birken Laub zittert.
Warum, meine Mutti, kannst du sagen,
Mu; ich neue Reise antreten?

Warum will ich nicht fortfahren
Und verlass’ meine Heimat wieder?
Sie ist ein gl;ckliches Eiland,
Im Schmutzozean sch;ne Erde.

November 1998


* * *

Ich habe es gern,
Wie der Schotendorn riecht,
Wenn es im Mai regnet,
Wie die Tropfen auf alten Schirm
Chaotisch fallen werden.

Ich habe es gern,
Da; ich vom Fr;hlingsgewitter
So urpl;tzlich berauscht bin,
Ich schlag’ deine Schmeichelreden
Augenblicklich aus dem Sinn.


November 1998


* * *

November.
Der Regen trommelt gegen Fenster.
Ja, es ist sch;nes Wetter
F;r albernes Gerede.

Himmel!
Wozu tr;bst du dich immer?
Ich hock’ zu Hause deswegen
Mit diesen l;stigen Angebern.

November 1998


* * *

Ich bade mich im Strahlenfall
Der Abendr;te,
Mein Haar flammt wie die Espenhaine
Im Oktober.

Die Sonn’ vergie;t Bordeaux
Auf die Wolken.
Wie Kupferm;nze scheint sie nun
Anstatt der gold’nen.

November 1998

* * *

In Lebenswirbeln bin ich wie ein Gr;schen,
Das sich beim Windsto; bis zur Erde biegt.
Aber ich werde mich nur wieder strecken,
W;hrend die Eiche niederfallend liegt.

Ich will mich nicht um das Verflossene
abh;rmen – 
Es ist ein mit dem Wind abrei;end’ Einjahrsblatt.
Es lenzt im n;chsten Jahr selbstredend,
Und Bl;ten treiben in dem Heideland.

Oktober 1998